- Что там у тебя? – возник из-за двери Калимак, маяча за моим плечом.
- Да вот, нашел здесь, господин, – оглянулся я. – Похоже на сладости какие-то...
Недолго думая, он выудил одну оранжевую штучку, понюхал ее и сунул в рот.
- М-мм, вкуснятина. Сладкие, как мед, - удовлетворенно сказал он, жуя. Достав еще пригоршню, он с наслаждением разжевал неизвестное лакомство.
Быстро, пока господин Брандугамба снова меня не опередил, я запихал в рот с пяток конфет, которые тут же у меня на языке растворились в жидкую патоку, словно и не было у них твердой оболочки. Вкус был свежим и восхитительным, а аромат напоминал цветы клевера.
- Вот ведь негодяи, какие сласти здесь прячут, - Калимак весело хлопнул меня по плечу. – Я у них еще попрошу и распродам во всех окрестных поселках, до конца дней в золоте купаться буду!
Выйдя в большую комнату нетвердой походкой, он вдруг затанцевал, притопывая в такт. Когда я проходил мимо, он притянул меня к себе под локоть, и мы уже вместе закружились в пляске, громко хохоча и налетая на углы стола и спинки стульев. В голове у меня тоже неожиданно стало легко и беззаботно, я полностью забыл обо всех недавних тревогах, о своем положении, и вообще о том, где нахожусь.
Веселье продолжалось, пока у нас обоих разом не подкосились ноги, и мы повалились друг на друга на пол у кровати, при этом я чуть не разбил нос о ее ножку.
- Слезь с меня, толстый, - со смехом попытался столкнуть меня Калимак, но почти безуспешно.
- Не могу, господин... Ноги не двигаются, - отвечал я.
Когда до нас дошло, что мы не способны шевелить конечностями, нас охватил дикий ужас.
- Отравил! – вытаращив темные глаза, вопил Калимак, онемевшими пальцами тщетно пытаясь дотянуться до моего горла с явно недобрыми намерениями. – Отравил меня, сволочь! Я до тебя доберусь! Ты у меня попляшешь!
Чуть не плача, я на локтях полз от него к двери, слабо взывая о помощи, и успев подумать о том, как подведу хозяина своей нелепой кончиной.
Заснули мы быстро и внезапно мертвецким сном, распростершись на полу, как вынесенные на отмель водоросли.
Проснулись, когда солнце стояло уже высоко, пригревая наши бренные тела. Голова раскалывалась от боли, напрочь пересохло во рту; но проснулись мы живыми, и без следа веселья.
Обед нам принес тот же сероволосый, которого, очевидно, назначили ответственным за прием нежданных гостей.
Заметив валявшуюся на столе опустошенную коробочку уже без крышки, молодой чужак перевел взгляд на нас.
