.
Несостоявшаяся дуэль сделала доброе дело, университетские преподаватели наконец-то проверили информацию о Фокадане, и его мнимое корыстолюбие признали чей-то умелой клеветой. После этого началось паломничество с извинениями.
Вместо того, чтобы просто изменить отношение к попаданцу, едва ли не каждый преподаватель и многие студенты с каким-то мазохистским наслаждением извинялись, извинялись, извинялись…
Самые здравомыслящие – коротко, по военному.
– Был не прав, приношу свои извинения.
Хватало и тех, кто извинялся в лучших традициях российской интеллигенции – путано, многословно и не к месту. Так, что неловко становилось не только самому извиняющемуся, но и Алексу, а иногда и невольным свидетелям.
Завершилась эпопея только к концу весны, когда начались студенческие вакации. К этому времени попаданец обзавёлся приятелями в университетской среде. Ничего особенного, просто люди, с которыми можно время от времени пообщаться, сидя в гаштете.
Фокадан стал рукопожатен[120] среди некоторых интеллектуалов Мюнхена, и один из них, владелец газеты средней популярности, решил взять интервью у попаданца.
«– … Прежде всего хочу сказать, что это сугубо моя точка зрения на идею объединения Германии под эгидой Пруссии.
Сторонники её много говорят о народном благе, оперируя лозунгами «Единая Германия – сильная Германия». Логика проста и понятна: экономическая и военная мощь такого государства возрастает кратно. Соответственно возрастает и значимость государства на международной арене, возможность отстаивать свои интересы.
Объединённая Германия может претендовать на гегемонию[121] в пределах Европы. И вот тут-то и кроются проблемы.
Может претендовать, значит – будет претендовать. Миролюбивые заверения прусского короля в данном контексте не стоят бумаги, на которой отпечатаны его слова. Недавняя агрессия Прусского Королевства памятна всем, так с чего бы это новое, более сильное государство, станет миролюбивым?
Сторонники объединения говорят, что как только «Справедливые требования» Пруссии будут удовлетворены, милитаризованное до предела государство немедленно превратится из хищника в невинного агнца. Позвольте с этим не согласится.
Прежде всего встаёт вопрос: до каких пределов будут распространяться «Справедливые требования» Пруссии? Взглянув на исторические примеры Империй, в виде Англии, Франции, Испании и России, мы получаем очевидный ответ: до бесконечности!
Сегодня «справедливые требования» означают одно, завтра другое – аппетиты растут! Как можно обозначить чёткую границу, за которой требования «справедливые» превращаются в «неправедные»?
