Молодой ещё мужчина с густыми чёрными усами стоял, воинственно вздёрнув подбородок. На лице виднелись шрамы от студенческих дуэлей.
«– Август фон… как его там, – начал вспоминать попаданец, – успел отметиться на австро-прусской войне, воевал в чине лейтенанта артиллерии».
– Простите, сударь, – миролюбиво ответил Фокадан, – вчера полночи работал над архивами, а потом пришлось принять участие в работе над детским парком.
Лицо приват-доцента потемнело.
– И сколько же денег вам перепадёт?
Фокадан с удивлением уставился на преподавателя.
– Простите? – Неверяще спросил он.
– Сколько денег вы смогли выдоить из нашего короля? – Выплюнул приват-доцент, явно нарываясь.
Алекс прикрыл глаза, с большим трудом сдерживая… нет, не желание дать в морду. Желание убить на месте. Тем более, что дерринджер и тычковый кинжал у него всегда с собой.
– Нисколько, – ответил холодно, всё-таки сдержавшись, – если только не считать одежды, на которую Его Величество потратился после моего освобождения из заключения, да проживания в дворце. В апартаментах, состоящих из спаленки, кабинета и гардеробной. Ещё я раз или два в неделю ем за одним столом с Его Величеством. Вы удовлетворены ответом? Замечательно, своего секунданта пришлю к вечеру, извольте быть дома.
Секунданта, одного из учеников в боксёрской секции, нашёл без труда. Всего через два часа Адальберт фон Зейдлиц вернулся задумчивым.
– Извинился, – коротко сказал офицер, без приглашения усаживаясь в кресло и задумчиво приглаживая усы, – искренне. А вообще эта история дурно пахнет. Я поговорил с приват-доцентом и выяснил, что кто-то распускает нехорошие слухи о нашем короле, и о людях, близких к Его Величеству.
– То есть…
– Да, фон Инкварт считал, что вы один из многочисленных бездельников, обирающих нашего короля. Вдобавок, количество бездельников и степень их развращённости видел едва ли не на порядок больше, чем есть в реальности.
– Развращённости? – Удивился попаданец, – ах да, слухи о гомосексуальности Людвига. Я и сам было подумал так поначалу, но потом… нет, он скорее ребёнок, не повзрослевший мальчишка. Оттого и женщин боится, сказки любит.
– Да, – согласился Адальберт меланхолично, – очень похоже. Пусть Его Величество нельзя пока что назвать великим государственным деятелем, но ведь не самый худший король, если разобраться. Пара ошибок в начале правления, ну так ему и лет всего ничего. Но кто слухи-то распускает?
– Вопрос – не кто распускает, – мрачно поправил его Фокадан, – а почему это не видит дворцовое ведомство и прочие компетентные лица.
