Лота вздохнула и так же шепотом ответила:
— Именно такими словами отец похвалил мой ему подарок.
— Хм?
— Я сваяла статую, — гордо сказала Лотанари. — Правда, поставили ее в самую дальнюю часть парка и ходить туда, по большей части, некому и незачем.
— Полагаю, статуя была шедевральна, — поперхнулась смешком Лима.
Принцесса пожала плечами:
— Зато от души и своими руками. Просто сама подумай, я возьму деньги в казне отца, чтобы ему же купить подарок.
— А ушастые опять застыли, — Лима кивнула на эльфов. — Они так и будут ждать, пока ты первая к ним обратишься?
— Что интересно, — протянула принцесса, — Идрис ведь сам в разговор встрял. Я вот сейчас припоминаю, а мы к нему не обращались.
— Ты вообще к нему спиной стояла, — согласилась Лима. — Ладно, пошли, сядем, что ли?
Лота согласно кивнула и, подойдя к костру, с сомнением осмотрела стулья. По спинке каждого стула шла затейливая вязь языка Творения. А словарик, как назло, был запихнут на самое дно одного из сундуков.
— Что пишут? — спросила Лима.
— Что надо было зубрить, — вздохнула Лота. — Создадим по подушке и ну их, эти кресла? А то мало ли, оскорбим кого-нибудь.
Лисица сморщилась, чихнула и проворчала:
— От стульев смердит сушеными травами.
— Сушеные травы не могут смердеть, — рассеянно отозвалась Лотанари и сосредоточенно прикрыла глаза.
Взмахнув руками, принцесса материализовала перед собой огромную подушку. Передав ее Лиме, она повторила заклятье и сделала подушку для себя.
— Где сядем?
— Стулья сдвинем немного, — ответила Лотанари. — Вот эти два.
Не прошло и пяти минут, как к костру подошли эльфы. Среди них был и Идрис. И если остальные хранили стоическое молчание, то этот не сдержался:
— Стулья недостаточно хороши?
— Мой словарик слишком далеко и глубоко, — честно ответила Лота.
Принцесса читала, что среди эльфов очень распространен дар изначальной правды. Почему правда называлась изначальной — никто не объяснял, хотя Лотанари пролистала с полсотни толстых книг. Так и не найдя объяснения странному названию, она решила, что самое простое — не врать эльфам. И оборотням. Но с оборотнями проще — они просто носом чуют ложь. Вроде как человек начинает как-то особенно пахнуть.
Идрис удивленно посмотрел на Лоту, затем на стулья и его взгляд прояснился:
— Эта вязь ничего не значит.
Пока Идрис говорил, остальные эльфы исчезли. Они медленно, не дыша, отступили от костра и растворились в тенях.
— Ничего, — кивнула Лотанари, — кроме того, что не для всех найдется место. В любом случае, и меня, и Лиму все устраивает. Нас чем-то кормят?
