— Отец… я… вовсе не желал выставлять вас на посмешище…
— Что?.. Нет, — Киёмаса хмыкнул и указал мечом на дверь: — Попугал немного. Ты же видел, как они драпали. А ты лучше представь себе физиономию Мицунари, когда они ввалятся к нему с докладом.
Мицунари сцепил пальцы и некоторое время смотрел на свои руки. Потом поднял взгляд и внимательно посмотрел на собеседника:
— Это… очень серьезное дело. И я благодарен за оказанное мне доверие. Разумеется, я сделаю все, что в моих силах. Ваша откровенность вызывает у меня глубочайшее уважение: не каждый бы нашел в себе смелость открыто сознаться в подобной ошибке. Я искренне восхищен вами, — произнес Иэясу.
— Да! Господин Като! Вот вы… вы же очень любите госпожу Нэнэ! Но стали ли вы от этого меньше любить свою матушку?!
— Нет. Киёмаса, какого… — Мицунари даже не нашел подходящего слова и запнулся, — ты устроил это представление?
— Прекрасно! Мицунари, подай мне листы. А теперь мы с Иэясу тоже поставим свои подписи, ведь ты не против, Иэясу? Как отцы этих мальчиков мы обязаны засвидетельствовать свое согласие.
— Господин Мицунари, вы смелый, но отнюдь не глупый человек. Наверняка вы подстраховались перед тем, как прийти ко мне с подобными обвинениями. И я уверен, что его светлость прекрасно знает о вашем визите ко мне. Что же мне делать? — Иэясу поднял глаза, словно задумался, а потом, сжав ладонь в кулак, поднял руку и выбросил вверх указательный палец. — О! Пожалуй, скажу так: я, зная, что вы правая рука его светлости, отнесся к вам со всем доверием, и вас не стали обыскивать на входе. Тем более что это правда. А вы, обвинив меня в тайном заговоре и заявив, что все равно не сможете ничего доказать, напали на меня и пытались убить. Но мои люди успели вовремя. И, конечно, я приму искренние извинения его светлости за ужасающее поведение его верного вассала и не буду готовить войска к нападению на Осаку. Как вам такой вариант?
«Кто знает, может быть мне суждено утонуть в этом приветливом розовом болоте», — подумал Мицунари и шагнул в комнату, где ему, видимо, и придется дожидаться хозяина дома. Сколько это займет времени? Час? Два? Иэясу славился неторопливостью. Что же, хотелось надеяться, что сюда хотя бы принесут напитки. От этого напрямую зависело, какой тон следует взять в разговоре.
— Это объясняет, почему ты меня разбудил так рано.
«Мой дорогой друг. Прости меня за такую спешку. Но дело касается твоего сына и не терпит отлагательств. Я ожидаю тебя в своих покоях как можно скорее. Это очень важно».
