— Неправда! — горячо возражает эльфийка.
— Вела, а почему вы сейчас здесь, а не во Фьорде? — задаю давно мучавший меня вопрос.
Теперь все взоры устремлены в мою сторону.
— Смоется, — заверяет меня господин Авий.
Я киваю.
— Далия, ты понимаешь, что делаешь? — очень-очень тихо спрашивает братец.
Эмиль безуспешно пытается поймать мой взгляд. Я бы и сама хотела сосредоточиться на чем-то одном, но глаза против воли исследуют все, что находится в помещении. Надеюсь, он не додумается в приутствии стражей трогать мое лицо, как любит это проделывать дома.
С трудом удерживаюсь от восклицания: "Правда?". Выбираю более уместную формулировку:
От этих слов становится так хорошо и спокойно…
— Хочу…
— Это правильно! — Император наставительно поднимает палец и поворачивается к молодому смешливому эльфу, поучая, — никогда сам не признавай над собой власть того, кто ей не обладает. Слова зачастую далеко не просто слова.
— Не затруднит. Но зачем? — Я в растерянности.
— Понятно. Что-нибудь еще?
— Ничего хорошего из этого не выйдет, — обещают мне мрачным тоном.
Разумеется, у меня возражений нет и быть не может. Я всякий раз без особого удовольствия вспоминаю нашу с ним беседу в его рабочем кабинете.
Оказавшись на балконе, мы направляемся в дальний от дверей угол. Во-первых, там стоит кушетка, на которой я тут же устраиваюсь, а во-вторых, здесь не такое яркое освещение и какое-то декоративное дерево стоит прямо перед окном, затрудняя обзор жаждущим зрелищ гостям. Их число вдоль окон, граничащих с балконом, на самом деле возросло, стоило нам сюда войти. Что за странная тяга к личным делам окружающих!
— На цветы.
— Держите. Если захотите сообщить мне что-нибудь интересное, коснитесь пальцами монограммы, и вы окажетесь в моем доме. А сейчас вас отвезут домой. Вам нужно отдохнуть. До мастерства вашего брата в столь тонких материях, как чужое сознание, мне далеко, поэтому вполне допустимо, что причиной вашего подавленного настроения может служить именно мое вмешательство. По возвращении на квартиру, сделайте что-нибудь такое, что всегда поднимает вам настроение, это должно помочь.
— Нет, — уверенно отвечает эльф. — Там маги поработали.
— Плевал я на скандал, плевал я на дипломатию, плевал я на императора! Если с моей сестрой что-нибудь случится…
Тем временем Эмиль вольготно устраивается в кресле. Он вытягивает ноги и переплетает пальцы на затылке. В просторной комнате сразу становиться как-то тесновато. Я крепче стискиваю дневник и прижимаю его к груди. Я готова выслушать исповедь этого комбинатора, и он не заставляет себя долго ждать, но начинает, как водится, издалека.
