Наверное, в Нью-Йорке нет ни одного коренного жителя, который бы не знал поговорку, относящуюся к Браунсвиллу: «Если человеку 25 лет, то он или труп, или в тюрьме, или является членом банды». И потому даже бы и не подумал о том, чтобы посещать этот район после шести вечера.
Тот, к кому я ехал, стоял во главе группировки «Латинские короли». Одной из трёх самых опасных и самых влиятельных банд штата. И мне повезло иметь Пауля Реверу не только в своих клиентах и добрых знакомых, но и в должниках.
— Хочешь купить у меня собак для отпущения грехов? — усмехается Пауль, достав из кармана металлический доллар.
Жадный взгляд скользит по её обнаженному телу, обрисовывая контуры шеи… груди… живота… бёдер… И я практически вижу, как из него начинает сочиться дикий мёд, к которому я прилипаю так же сильно, как и одурманенная пчела.
— Да я скорее сдохну, чем куплю хотя бы один ствол у этого черномазого нигера! — скрипит он зубами, словно пытаясь вцепиться ими в глотку Бурдена, выгрызая из нее гортань. Серебряный доллар падает с крепко сжатого кулака, и я понимаю, что надавил на то самое место. — И пусть ты и самый расчётливый из всей это своры торговцев, зато самый надёжный.
Я знаю, что он постарается выбить из меня как можно больше. Но его люди лишь сброд. И те, кого он мне предложит, не более чем пушечное мясо, которое эта латиноамериканская змея в любом случае пустит в расход за нарушение одного из десятков пунктов устава своей громадной «семьи».
Квартал за кварталом. Сектор за сектором. Пока, в конечном счете, у меня внутри не наступила абсолютная и беспроглядная тьма…
— Я скучала, — тянется она за поцелуем, и я больше не чувствую усталость, которая ещё несколько минут назад превращала мои мышцы в заржавевшие запчасти.
Внутри стоял крепкий аромат травки, дыма и алкоголя. Безумно громкая музыка оглушала собственные мысли. А тяжелые басы и совершенно непонятные слова задавали ритм, заставляя пьяную толпу извиваться на танцполе.
— Блядь, Прайд, ты лыбишься прямо как злоебучая Санта Муэрте! — кривится Пауль, когда я принимаю его рукопожатие, даже и не думая скрывать довольную улыбку. — Не хочешь отметить заключённый договор? У меня отличная выпивка и просто-таки волшебные девочки. Один раз отведаешь мексиканской киски и уже не захочешь никакой другой.
Чувствую его цветочный аромат и безумную сладость, от которой начинает сводить язык. И всё, чего мне сейчас хочется, — провести им по каждому безупречному изгибу её тела. Хочется наслаждаться её вкусом, пока я не опьянею от него и не впаду в оцепенение. В настоящую спячку, в которой мне будут сниться только самые упоительные и блаженные сны…
