Но, надо отдать ей должное, какое-то время побороться она смогла. Хотя беспомощное трепыхание борьбой, конечно, сложно назвать. Да и губки, безвольно и призывно дрогнувшие ему навстречу, тоже слегка подпортили образ мученицы. И скромницы.
- Марина Коврова. Жена Вадима Коврова.
Троскен - человек странный и непредсказуемый. Вызов мог быть как поощрением, так и наказанием. Тут не угадаешь.
Как будто ему и без того мало поводов для бешенства.
- Бывшая… - Марина хотела сказать это твердо и уверенно, чтоб показать, что не боится, но получился невнятный шепот.
Телефон зазвонил неожиданно.
- Я не здесь живу, здесь родители. Сына надо забрать.
Его подруга, соседка Марины, с открытым ртом стоящая по другую сторону коридора, застыла в ступоре. Олег перевел взгляд на нее, и женщина, завизжав, отпрыгнула в свою комнату и со стуком захлопнула дверь.
Настроение, и так с утра не особо хорошее, испортилось окончательно, и Марина все же не совладала с нервами, бросив трубку и оборвав Вадика на середине слова.
Человека, зашедшего в комнату через пять минут, Марина никогда прежде не видела, и, если б случайно встретила на улице, то точно перешла бы на другую сторону.
Голос его опять обрел прежнее благодушие, и Марина не сомневалась, что лицо вернулось то же. Приятное, спокойное, интеллигентное.
- Какого хера орешь, тварь! Все приличные люди спят!
- Бывший?
- Да не, ей понравится даже, - рассмеялся один из них, и Марина перестала дышать.
19
Троскен нашелся в углу, прямо у панорамного окна. Он сидел в массивном кресле, любуясь прекрасным видом вечерней Москвы.
- Спасибо вам! Я не знаю, как мне вас благодарить…
Сунул пачку влажных салфеток.
- На каком этаже живешь?
Марина даже не успела придумать, что сказать, как остановить.
И принесло почему-то облегчение.
И уверили, что Халилову тоже донесут информацию правильно. Во время одной из многочисленных, абсолютно легальных и запланированных проверок.
Присел рядом со скорчившейся фигурой.
Дворик порадовал тенью многолетних карагачей и безлюдностью.
Отзывчивая, расслабленная, покорная, такой она Олегу нравилась до безумия. Она ему всякой нравилась.
А Шмель, резко выдохнув, достал нож, скользнул к ней, прижал к горлу, царапнул острием кожу на шее. Легко, но болезненно.
Олег подобрался, понимая уже, о чем пойдет речь. Его кто-то сдал. Либо кто-то из охраны, скорее всего, начальник охранного подразделения, которого он попросил приглядеть за Мариной, либо кто-то из налоговой.
