Стокрылый переходит от безудержного веселья к опасному раздражению мгновенно. Менять эмоции по щелчку пальцев — его отличительная черта.
— Серьезно думаешь, что я пришел к тебе умолять о снисхождении? На коленях? А может на колени следует встать тебе?
Это звучало абсурдно и вопиюще нагло, согласен. Но я чувствовал непреодолимую нужду реванша. Хватит с меня типов вроде Тэда или, по крайней мере, хватит терпеть их молча.
— Похоже, у малыша Элы появились яйца, — мрачно усмехается Гай, а в его глазах уже можно прочитать приговор. — Жаль, что ненадолго. Знаешь почему?
Потому что он мне их скоро оторвёт, ага.
— Ты меня и пальцем не тронешь, — заявляю я, продолжая безумно улыбаться.
— О, ещё как трону.
— А вот и нет.
— А вот и да.
И тем не менее, он не решается осуществить угрозу, потому что все ещё пытается понять, в чём заключён подвох.
— Что-то мне подсказывает, что, причинив вред мне, ты, тем самым, кое-кого очень сильно расстроишь. А тебе этого совсем не хочется.
Гай внезапно оказывается напротив. Я не успеваю проследить за тем, как он преодолел метры, нас разделяющие.
— Не играй со мной в эти игры! — глухо рычит он, угрожающе нависая. — Мне плевать на Синедрион...
— А речь не о Синедрионе. Тот, о ком я говорю, куда значимее и важнее для тебя. Это кое-что сугубо личное, семейное. — Он смотрит на меня, как на умалишенного, лихорадочно пытаясь сообразить... — Объявив войну мне, ты её объявишь собственному брату.
Очевидно, после моих слов Стокрылый пытается раздобыть в недрах своей памяти упоминания о третьем, неизвестном ему брате. Вот только проблема в том, что никакого третьего брата нет и не было в помине.
Расправив плечи, я нарочито неторопливо заявляю:
— Чери находится за этой самой дверью и...
Чертов Гай не дал мне возможности прочувствовать вкус победы и закончить триумфальную речь. Никогда не видел, чтобы человек трезвел так быстро. Хозяин Тавроса вылетел из комнаты стрелой, позабыв о своих подружках, которые теперь притихли и прижались друг к другу.
Двери с грохотом ударились о стены. До меня донесся приглушенный голос взбешенного Чери.
— Это моя игрушка, понятно? Мне её папа подарил, и черта с два я позволю всяким дефектным козлам трогать её своими погаными...
— Чери?!
Началось.
Обреченно закатив глаза, я разворачиваюсь и выхожу из комнаты вслед за Гаем. К сожалению, мои предположения оказались верны: причиной шума были Дис и Чери, которые решили навести в этом номере свой порядок. Итогом стал коллективный уход охраны Его Величества в бессознательность. Хотя это даже к лучшему — трогательному семейному воссоединению не нужны свидетели.
