– Горбатого могила исправит, – философски вздохнула в ответ.
– Какой-то Евгений Борисович, – ответил Волошин.
Я задумчиво наблюдала, как Волошин открыл соседнюю дверь, помялся немного, оглянулся на нас и только после этого вошел, и в душе моей заворочалось сомнение. Может, вся эта бестолковость – только маска?
– Лер, ну правда, ты чего? Обиделась на меня? Если тебе нужен этот Стахов, так бы и сказала. Я бы к нему и близко не подошла.
Кошарик очень натурально вздохнул. Повисшая на двух петлях штора печально качнулась.
– Я не специально, – чуть не плача, прошептал Волошин. – Я… Я все исправлю.
– Хорошо, – с грустным видом кивнул Этьен.
– Да? – ворчливо уточнил Циленский. – А мне Ирма Карловна звонила, жалуется, что у вас в доме пьяный дебош.
– А мне просто не спалось, захотелось выйти на улицу, – небрежно пояснил Лекс.
Евгений Борисович говорил сердито. На другом конце провода явственно послышалось звяканье бутылки о стакан, характерные булькающие звуки, стук донышка рюмки о поверхность столешницы. Похоже, адвокат принимал «успокоительное». Как и большинство судейских, он очень уважал водочку.
Подруга погладила меня по плечу.
Похоже, мадам имела в виду те пару-тройку случаев, когда я подначивала Горыныча, а тот вызывал полицейские наряды и устраивал настоящие учения: под пьяным командованием судьи парни штурмом брали забор, десантом высаживались во дворе и лихо взламывали двери дома. Но ведь я не виновата, что сосед во хмелю такой придурок? И вообще, если бы он не попытался в первый же вечер моего проживания в Яблочном залезть мне под юбку, я бы и не подумала над ним издеваться.
– На вкус тоже ничего, – пробормотала Людка, не отводя от Стахова восторженного взгляда.
– Хорошо-хорошо. Можешь считать, что ты сделала все, что могла, – подруга посмотрела на меня с хитрой улыбкой и направилась к выходу. – Так он тебе точно не нужен? – открыв дверь, переспросила она.
– Лерочка подумает, что кое-кто у нас проглот, – усмехнулась в ответ и добавила: – Ладно, давайте чай пить, работнички.
Но, с другой стороны, если я поверила в колдунов и магию, то почему не могу допустить, что эти два типа – аристократы? Или это совсем уж за гранью нормального?
Стахов, не отпуская моей руки, шагнул к выходу.
Тот молча открыл бутылку шардоне, наполнил бокал Скрябиной, плеснул немного себе и вопросительно посмотрел на меня.
– Я правда не специально, – продолжал нудеть Волошин.
– Лер, слушай, если он тебе не нужен, я его себе заберу, ладно? – умоляюще протянула Скрябина. – Такой экземпляр! Ты видела, как он на меня смотрел?
