МУЖЧИНЫ ОТЛИЧАЮТСЯ ОТ ЖЕНЩИН! Одевайтесь иначе!
Одевайтесь, как подобает не девочке, но мужу!
Носите на здоровье комбинезоны Поллиглоу «Только для мужчин» — с особым, придуманным Поллиглоу, гульфиком!
Тем не менее, еще в самом начале рекламной кампании специалист по изучению рыночной конъюнктуры, нанятый рекламным агентством Поллиглоу, подчеркнул, что словосочетание «как подобает… мужу» ассоциируется со словом «мужеподобно», что в свою очередь, приобрело довольно сомнительный оттенок за последние несколько десятилетий. В умах людей «мужеподобие» стало фактически приравниваться по значению к «мужеложству». В наши дни, утверждал специалист, если вы скажете кому-нибудь, что он внешне «мужественен» или, что еще хуже, «подобен истинному мужу», он подумает, что вы подозреваете в нем педераста. — Как вы отнесетесь к выражению «Одевайтесь мужчинисто»? — предложил специалист. — Это значительно смягчит неблагоприятное впечатление. Все еще продолжавший сомневаться Поллиглоу решил проэкспериментировать с измененной редакцией в одном из вариантов рекламы. Новое выражение казалось ему не очень-то благозвучным и нарушающим общепринятые нормы словообразования. Поэтому он добавил еще одну строку, пытаясь придать «мужчинистости» чуть большую напористость. Окончательная редакция звучала так:
МУЖЧИНЫ ОТЛИЧАЮТСЯ ОТ ЖЕНЩИН! Одевайтесь иначе!
Одевайтесь мужчинисто!
Носите комбинезоны Поллиглоу «Только для мужчин» — с особым, придуманным Поллиглоу, гульфиком!
(и вступайте в клуб мужчинистов!)
Успех превзошел самые смелые ожидания Поллиглоу. Реклама сделала свое дело. Тысячи и тысячи запросов стали поступать со всех концов страны, из заграницы, даже из Советского Союза и красного Китая. Где можно приобрести комбинезон Поллиглоу «Только для мужчин» с особым, придуманным Поллиглоу, гульфиком? Что еще нужно для того, чтобы вступить в клуб мужчинистов? Каковы основные требования, предъявляемые к мужчинистам, каков устав их клуба? Какова величина членских взносов? Оптовики, осаждаемые потребителями, жаждущими приобрести комбинезон с гульфиком, цвет которого резко контрастировал бы с цветовой гаммой комбинезона, обратились к изумленным продавцам Поллиглоу с визгливыми мольбами. Продавцы были потрясены объемами заказов, обрушившихся на скромную фабрику Поллиглоу. Десять дюжин, пятьдесят дюжин, сто дюжин! И притом немедленно — если это вообще возможно! П.Эдуард Поллиглоу снова был на коне. Бизнес его процветал. Все возрастал, и возрастал, и возрастал объем производства, в такой же пропорции все увеличивалась, и увеличивалась, и увеличивалась продажа. От вопросов о клубе мужчинистов он отмахивался, ссылаясь на объявление о его существовании как на забавный рекламный трюк. Он был упомянут только в качестве стимула к изменению моды — одев комбинезон с гульфиком, вы тем самым автоматически попадаете в некий круг избранных. Два фактора, появившиеся практически одновременно, побудили Поллиглоу серьезно задуматься над этим вопросом: конкуренция и встреча с Шепардом Леонидасом Мибсом. Одного изумленного взгляда на неожиданно возникшую новую империю Поллиглоу в сфере швейного производства было вполне достаточно для любого другого производителя одежды, чтобы начать выпуск все тех же длинных туник взаимозаменяемого фасона — теперь вся ирония заключалась в том, что они уже никак не могли быть взаимозаменяемыми — с добавлением гульфика. Они были вынуждены признать, что Поллиглоу один, без чьей-либо посторонней помощи, самым коренным образом изменил основную тенденцию в сфере мужской одежды, что гульфик вернулся в нее как возмездие за все прежние страдания производителей мужской одежды и надолго станет неотъемлемой принадлежностью мужского туалета, но почему должен существовать один лишь «гульфик Поллиглоу»? Почему не имеет права на жизнь «гульфик Рэмсботтома» или «гульфик Геркулеса» или «гульфик Рэнгэкланга»? А поскольку многие из них располагали гораздо большими производственными мощностями и могли позволить себе расходовать на рекламу куда большие средства, ответ, который они дали на задаваемый самим себе вопрос, заставил Поллиглоу вспомнить о том жалком вознаграждении, которое когда-то получил Колумб, и поверг его в тоску и печаль. Ему оставалось только одно — каким-нибудь образом подчеркнуть уникальность «гульфика Поллиглоу». Как раз в этот критический момент он и встретился с Шепардом Леонидасом Мибсом. Мибс — «Стариной Шепом» назвали его те, которые, признав превосходство его мировоззрения, стали ревностными его последователями — был вторым великим триумвиром мужчинизма. Это был весьма своеобразный неугомонный человек, исколесивший всю страну и поменявший десятки профессий в поисках места в обществе. В колледже он был подающим надежды спортсменом-универсалом, несколько раз выступал на профессиональном боксерском ринге, но особых лавров не снискал, бывал голодающим бродягой и охотником на крупную дичь, поэтом, декламирующим свои стихи в кафе, посещаемых богемой, и поваром в придорожных забегаловках, случалось, что не брезговал малопочтенным промыслом сутенера — кем только он ни был, разве что натурщиком в фотоателье. Но жизнь распорядилась так, что довелось ему покрасоваться и перед объективами камер — после того, как его свирепое лицо, навсегда перекошенное страшным ударом полицейской дубинки в Питтсбурге, привлекло внимание рекламного агентства Поллиглоу.
