Будущая госпожа Батрис слишком крепко сжала бутон и, заметив помятые лепестки, с досадой отбросила его в сторону:
Сильно пахнуло шампанским, кажется, кто-то действительно умудрился опрокинуть на себя игристое или же щедро пролить его на скатерть.
Я спокойным шагом прошла вглубь сада, изредка останавливаясь, чтобы рассмотреть клумбу или лицо очередной статуи. Но стоило мне отойти от предмета, привлекшего мое внимание, я тут же забывала, что только что видела. Безразличие охватило меня, в голове не было ни одной мысли, реальность вокруг казалась картинной, ненастоящей.
Первые секунды я даже не понимала, что говорит Отис, и лишь какой-то самый уголок моего сознания подсказал, что нужно протянуть руку, дабы он в приветствии смог ее поцеловать. Анель, увидев мага, сразу разулыбалась и будто вся подобралась, неосознанно выставляя вперед пухлую грудь и этим служа мне очередным напоминанием о том, насколько Отис популярен среди дам.
Каждый поворот лабиринта был братом-близнецом предыдущего, и если бы не белая полоска, я бы давно заблудилась. Ровные стены зеленого кустарника отчего-то действовали успокаивающе, и я постепенно оживала, чувствуя силы все-таки остаться до самого конца вечера, а не придумывать причину, чтобы уехать домой.
По ним медленно перетекала жизненная энергия, словно это были ветви деревьев или амфибии в спячке, а не украшение из металла.
— А они и не закончились, — дернула плечом Анель. — Самые важные гости, как водится, имеют привычку приезжать едва ли не к концу торжества.
Отец тоже был приглашен на грядущее торжество, но сегодня из-за важных срочных дел должен был допоздна задержаться во дворце, и обещал если и явиться к Темпичам, то уже к самому концу мероприятия. Сложно себе в этом признаться, но от подобного стечения обстоятельств мне было даже спокойнее. Мне не хотелось, чтобы отец заметил мое неравнодушие к Отису, — а в том, что мне удастся сохранить хладнокровие весь грядущий вечер, я уверена не была.
Элина улыбнулась, словно извиняясь. Ее кожа сегодня была необыкновенно бледна из-за избытка волнения, а глаза блестели то ли от излишне переполнявших ее эмоций, то ли от недавних слез. Наверняка, к этому моменту они с матерью уже успели неоднократно повздорить.
Элина восприняла мою реакцию исключительно как некий невысказанный комплимент в сторону семьи ее жениха и слегка зарделась .
Госпожа Темпич стояла вытянутой струной. Ее прищуренный орлиный взгляд то и дело бродил по столам с легкими закусками, выставленными на дорогом терельском фарфоре к фуршету, подмечая каждый не так положенный прибор или малейшее отклонение оливки на шпажке. Мать Элины зорко следила и за безупречно почтительными и расторопными официантами, словно баронесса с напряжением ожидала, что кто-то из них вот-вот опрокинет напитки на какую-нибудь высокопоставленную особу.
