Нет, я лучше умру, чем она узнает хотя бы долю правды.
Я тяжело вздохнула. В последнее время я уже просто устала изумляться превратностям судьбы.
Я робко взглянула на маму. Она, почувствовав мое настроение, не стала развивать поднятую тему, и не спеша разливала по давно опустевшим фарфоровым чашкам кофе. Ее движения была плавны и точны, а за легкой полуулыбкой, которую она на себя повесила исключительно ради меня, я отчетливо видела тлеющую глубоко внутри боль.
Она послужила причиной того, что я, пусть и в целях самозащиты, но лишила жизни сразу троих людей. Что оказалась в беззащитном состоянии в руках Энтона, который, наверняка, теперь пожелает объявиться в самое ближайшее время.
Наконец, вдоволь поговорив вокруг да около, я с трудом выудила из мамы подробности, чем же для нее закончился вечер у Темпичей. Рассказывать она об этом поначалу не хотела, видимо, не желая обострять мое состояние, но в итоге сдалась.
Тем не менее, будь королевская чета не тайно, это было бы публичным оказанием великой милости молодым и их семьям. Госпожа Темпич, наверное, едва не лопнула от ощущения собственной значимости и распирающего ее желания поделиться со всеми, какую честь оказали ее дому.
— Только строго между нами, — она понизила голос, словно нас могли услышать. — На празднике инкогнито присутствовал государь с супругой.
Я плохо держалась, как ни старалась крепиться. Постоянно теребила носовой платок, не поднимая глаза, отвечала сдавленным тоном односложно и нервно, но все это вполне вписывалась в образ девушки, которую едва не лишили чести и жизни.
На фоне всего этого интрижка Отиса с черноволосой красавицей уже казалась житейским пустяком. Которого, впрочем, было достаточно, чтобы держать в узде чувства к этому привлекательному молодому человеку, сильно не обманываясь.
Насколько надежно некие люди Энтона (интересно, сколько он платит им за молчание?) помогли скрыть следы моей некромантской силы могло показать лишь время.
Пожалуй, на всем свете был лишь один человек, которому я могла бы полностью рассказать о событиях прошедшей ночи…
Как же мне нужен был хотя бы чей-то дельный совет… Вот-вот на меня оденут змейку, которая станет предвестницей смертного приговора. Но кто мне мог помочь?
Но размышлять об этом в одиночестве мне больше не давали. Пока отец дергал за все доступные ему ниточки, чтобы мерзавцев как можно скорее нашли и наказали, маменька окружила меня заботой. Она в течении всего дня сидела со мной и развлекала, қак могла, чтобы отвлечь от тягостных мыслей.
