Разумеется, в сотрудничестве с этими самыми силовыми ведомствами есть и положительные моменты: предоставленный военной разведкой самоуправляемый робот, обвешанный спешно присобаченными вместо пулемётно-миномётных стволов, телекамерами и микрофонами, довольно неплохо показал, что из себя представляет внутренность хотя бы верхней камеры Кургана. Пока его оттуда не выперло…
Вторая трещина, конечно, была и пошире, и поглубже. Но её я просто перешагнул.
Не видно было только открытых водоёмов. А толстый (в пол-ярда) слой гумуса на полу, растущие на нём карликовые (не больше, чем по колено!) джунгли, кое-где прореженные полянами, с пасущимися карликовыми же травоядными, и ярко сияющие плафоны потолка недвусмысленно доказывали, что Жизнь всегда сумеет найти лазейку…
И никаких «гиперснов»!..
Но уж слишком рискованно — пусть лучше первым идёт робот!
С чувством глубокой… неудовлетворённости он прошёл в один из проёмов.
В первую очередь посмотрел я под ноги. Ага. Это лежит мой последний камень. А вот…
Но сделать это придётся. Ведь не мог же Эванс взять — и испариться! Должны быть следы. Вдруг это всё же — дурацкий розыгрыш?! Первый за пятьдесят лет глобального освоения спутника Земли…
Когда камень, по его прикидкам, оказался за гранью, он… Разжал пальцы.
Сейчас попробуем.
Пораскинув мозгами, он вышел в коридор. Верно — вот и панели-выключатели. Как это он их сразу… Правда, их всего три — вот ближайший. Ага, свет зажёгся. Пока тусклый. Теперь — снова комната.
И это слово — он знает это! — очень, невероятно, первостепенно — важно! Важно для него!
Размеры её были поскромнее — всего около тридцати ярдов в диаметре, и десяти — в высоту. Он включил освещение. Ага, вот, значит, как.
Как же эта мумия сохранялась здесь все эти неисчислимые миллионы лет? Почему не рассыпалась давно в труху?! Может, это кожа этой зверушки столь прочна? Или её, как в болотах земли, законсервировали всё те же метан и аммиак?
В трогательной попытке утешить, или поддержать друг друга, они соприкасались частью своих боковых поверхностей. Никакого сомнения — они были разумны, и предвидели свою участь.
Впрочем, следы чего— и кого бы то ни было на Венере уж точно не сохранились сейчас. Серная кислота и жуткие ветра всё растёрли в мелкую пыль. И сделали это очень, очень давно…
Однако — случилось. В этом я увидал «перст Судьбы». Вот я какой избранный. Хе-хе…
— Ну да. Его нет внутри ракеты. Я не представляю, где тут можно спрятаться, или что Эвансу пришла в голову дурацкая мысль — помистифицировать нас… Но здесь его уж точно нет.
