Я прищурилась, улавливая в её недосказанности кое-что важное.
— А папа тебе сразу понравился? Ты же его первая поцеловала.
— Понятно. — Опять горестно вздохнула. — Спасибо, бабушка, ты мне очень помогла.
— Я не знаю как относится к тому, что мужчина что-то делает, не особо спрашивая твоего мнения. Ведь он должен спросить, что я хочу, а надо ли это мне. Может, нет!
И снова его потрясли, настырно требуя открыть глаза. Круифф пытался, потому что выругаться хотелось, но не мог, поэтому злился молча. Но когда он сумел взглянуть на того, кто так дерзко его будил, то опешил.
— Проклятье! — выдохнула в сердцах и открыла глаза. Денёчек — это же так долго!
Во всем виновата Дашка и её псевдонаучная теория. Вот сейчас позвоню бабушке и развею этот миф! Оглядев сад и не увидев подозрительных альбиносов, да и вообще никого, кроме телохранителей в отдалении, которые не мешали мне побыть в одиночестве, я набрала на коммуникаторе номер бабушки Оксаны. Та ответила практически сразу, а вот я задать свой вопрос смогла только через полчаса поздравлений, рассказа как бал прошёл и прочих семейных разговоров о несущественном, но важном для той, кто прилетала так редко.
— Маш, а что если мы вообще не влюбимся. Может, Дашка и права? Мы с тобой не созданы для этого, что бы раз и на всю жизнь. А вдруг тот, кто тебе нравится, влюблён в другую, такое же тоже бывает.
— Я просто настолько привыкла мечтать с тобой о настоящей любви, что вот раз — и всё, понимаешь, что вот он единственный и неповторимый.
— Ты не поняла, бабушка!!! Я не про себя спрашивала! — тут же спохватилась я, осознав, насколько ошибочно баба Оксана всё для себя поняла.
Но весь поток мыслей был нарушен очередным болезненным похлопыванием по щекам и командным голосом:
— …швырнёт ей платье, а ведь красивое, по размеру. Просто в силу своего характера не мог иначе. Стеснялся.
Я напряжённо смотрела на снимок и полностью была согласна с Лизой. Ну как можно рисовать так, что душа уходила в пятки. Неужели в глазах Дарьи наш танец выглядел так, словно Гри пытался поймать меня своими костлявыми руками! Аж мороз по коже.
— У тебя что-то случилось?
«Тебе ничего это не напоминает?»
— Давайте, господин Круифф, открывайте глазки, ну же, вы задерживаете рейс! Подъём.
Меня всю распирало от возмущения. Руки тряслись, и всё из них валилось, настроение ужасное, а всё он — невыносимый Гри. Я никак не могла перестать думать о нём, о том, что он сделал со мной! Даже рассказать не знала кому, пожаловаться. Лиза устроит скандал, Дарья мала ещё, отцу точно не рассказать, бабуле и подавно — радости у той будет на всю галактику, оставалась только мама.
