Мир в мире, таким я видела тихий и величественный в своём спокойствии ботанический сад, праздно одетый яркими цветами. Ему не было дела до того, что защищали его от вечно голодного космоса лишь стены станции, он просто существовал, просто жил. И…
С сёстрами мы договорились встретиться в зале прилётов, я шла, мысленно уговаривая себя ничего не бояться и не прыгать на телохранителей от любого непонятного звука. Получалось вяло и, в конце концов, я ухватилась за руку Стемпа. Так было спокойнее. Его горячие пальцы осторожно сжимали мои, и телохранитель вёл меня, прикрывая собой. За спиной шагал Остан, и я вскоре перестала бояться и с любопытством оглядывалась на прохожих. Всё же мир станции это буйство цвета и образов. Унжирцы яркими пятнами выделялись на фоне серых нонарцев, а земляне были чем — то средним между ними. Но вот когда мой взгляд цеплялся за манаукцев, я замирала, боясь быть узнанной, правда, наша маскировка не подкачала. На нас соотечественники просто не обращали внимания, хотя порой и ловила их оценивающие взгляды.
Раньше тушевалась перед красавчиком альбиносом, теперь могла общаться более естественно. Ведь никто не заметил натянутость моих нервов? Нет же? Украдкой посмотрела по сторонам. Стемп хмуро провожал взглядом дворецкого, Остан нервно дёргал ворот футболки, явно вспотев. Эсам же поспешил помочь Лизе забрать пакеты с прилавка, Даша на меня не смотрела. Так что, кажется, никто ничего не заметил. Бросила последний взгляд на дворецкого, вздохнув. Хорош, зараза, но слишком напорист. Если бы он не был бабулиным любимчиком, то я бы, наверное, давно в него влюбилась, а так… только восхищаться и оставалось.
Лизу от его слов как волной смыло с меня. Я вздохнула полной грудью, отстраняясь от Стемпа, который не отпустил, пока не поправил тональный крем. Хорошо что объяснил, а то я совсем не о том подумала. Вообще не о том. Хорошо что мы, манаукцы, не краснеем.
— Как вам угодно, ши Бурель, — начиная заводиться, согласилась, — но если вы собрались праздновать в нашей компании, наденьте линзы и парик.
Мы разом взглянули на Круиффа, тот дёрнулся, испугавшись.
Я шумно вздохнула и резко развернулась к нему лицом. Крепкие объятия тут же сомкнулись за моей спиной, укрывая от неприглядной истины, от которой я всеми силами пыталась отгородиться. Ведь я такой же сад. Я просто существую. Мною все любуются, восхищаются, заботятся. Я цветок, который должен лишь стоять в хрустальной вазе.
