— Вот уж чего я делать не буду, — зло посмотрел Клегистар на сестру, — все видели как я забрал мальчишку с собой, и если что-то с ним произойдет, судейские знают, где искать, теперь он считается под моей защитой.
— Тогда вырежи родовую печать и отправь его к смердам.
— Вырезать родовую печать можно, — согласился маг, — вот только смерд из него не получится, да и род без печати определят, а дальше опять будут вопросы. Нет, это не выход.
— Если нельзя лишить его жизни — прокляни.
— Чтобы мне приписали использование магии проклятий и отправили в серый дом? — Приподнял брови в удивлении Клегистар и тут же замер пораженный догадкой. — Магия проклятий, отрыжка бездны, вот как можно решить вопрос.
— Что, — не поняла графиня, — что ты имеешь ввиду?
— Готовь два золотых сестрица, — усмехнулся маг, — после того как я поработаю с его мозгами, мы сможем легко избавиться от мальчишки и больше никогда его не увидим.
* * *
Щелчок, в голове возникает противный звук с постоянно изменяющейся тональностью, а во рту чувствуется запах горелой резины — это опять «лекарь» решил применить новомодное средство, электротерапию. Третий раз уже, за месяц, он бы и чаще его использовал, но прибор очень несовершенен, не может точно регулировать силу тока, плюс-минус километр, так как зарядка конденсатора разрядника производится по количеству оборотов рукояти, электростатического генератора. Хорошо хоть не использовался полный заряд, опасались, что пациент может не выжить, были уже случаи. Мне пока везет, возможно, это вызвано индивидуальной особенностью организма, другие после подобной процедуры дня три в себя приходят, а мне пары часов достаточно, однако показывать это нельзя, иначе снова добро пожаловать на процедуру. Потом меня два здоровенных бугая в кожаных фартуках, перекидывают на носилки и тащат в плату, на тридцать — сорок мест, где сгружают на двойной топчан, высокими бортами, дабы «больной», пока приходит в себя, не оказался на полу. Впечатление такое, да и ощущение не отстает, что в гроб кладут. Еще и матрас там не предусмотрен, от того, что доски прикрыты толстым сукном толку мало, но это никого не напрягает, бугаи с грохотом перекидывают мою тушку на топчан и с чувством качественно проделанной работы, отправляются за следующим телом. Сегодня, таких как я, будет еще с десяток, насколько серебряной фольги в приборе хватит. Противно, дело в том, что здесь нет индивидуальных мест «больного», куда сгрузили, там и лежишь эти дни, что кто-то до тебя здесь успел полежать в непотребном виде, никого не волнует. А ведь это еще не все, через неделю снова начнут кормить чем-то типа аминазина, ну и аналог инсулиновых шоков тоже не забываем, для полноты ощущений. Вот такая жизнь в сером доме, не в желтом, который в моем мире называется «Дурдом», а именно в сером.
