Полумрак тем временем начал рассеиваться.
— Девушка! Очнитесь! — раздалось довольно громко.
И Лиза приоткрыла глаза. Ох, слава тебе Господи! Мир родной. И пахнет метро. Девушка осмотрелась, рядом стояла бабушка с внуком, мамаша с коляской, а прямо над ней навис парень. Толстый такой, с очень-очень серьезными проблемами с кожей лица, прыщ на прыще.
— Вы как? — подал бедняжке пухлую руку.
— Вроде живая, — села для начала, а потом уж поднялась.
— Голова не болит, не тошнит? Перед глазами не двоится? — а парень прямо-таки осмелел, под руку подхватил, пуховик отряхнул, особое внимание уделил попе.
— Спасибо, спасибо, — кое-как выкрутилась из его рук. — Уже все хорошо.
— Уверены? Может, вас до дома проводить?
Вот же прицепился.
— Нет, спасибо, — натянуто улыбнулась. — Благодарю, что оказали помощь, но мне пора.
— Вы же в метро? И я в метро. Можем вместе.
Да что такое?! Лиза предприняла последнюю попытку. А точнее, просто сорвалась с места и помчалась к лестнице. Парень же, слава Союзу художников, остался стоять.
Но когда ехала в вагоне, не по своей воле прижавшись к спине мощного мужчины, вспоминала ярко-голубые глаза. Вроде сон или бред, но до чего ощущения были реальные. И холод ужасный, пробирающий до костей холод. Лиза даже поежилась, хорошо мужчина позади был теплый, мигом отогрел.
На второй этаж торгового центра с учетом скорости эскалатора буквально взлетела. А в магазинчике уже хозяйничал новый хозяин.
— Доброе утро, Роман Петрович, — вошла Лиза.
— О! Какая пунктуальность. Я просил, когда прийти?
— В девять, — закусила губу.
— А сейчас сколько? — развернул к ней циферблатом будильник в форме кота Гарфилда.
— Девять сорок, — и вжала голову в плечи.
— Надеюсь, больше такого не повторится. Сейчас, знаете ли, кризис. Банкротятся банки, закрываются компании. Безработных с каждым днем становится все больше. Так что, труда не составит найти более пунктуального продавца.
Да божечки-ежечки, это говорит хозяин павильона размером шесть квадратных метров, расположенного максимально далеко от лифта и эскалатора, торгующего товарами, которые ему поставляют рукодельницы в декрете. Его мать хоть и была вечно страдающей по любому поводу женщиной, но работалось с ней комфортно. Она приходила, пила кофе, ругала весь белый свет и уходила. А вот ее Ромочка с лысиной как у пресвятого аббата походу настроен серьезней некуда.
— Итак, — хозяин встал напротив Лизы, сейчас их разделял прилавок. — У меня очень много планов, я хочу наладить полноценный бизнес, разрастись.
