Итак, опишу по пунктам, что же я там увидел. Первое — подобие прихожей в виде вешалки и подставки для ботинок со скамейкой наверху, справа от двери. Далее, направо — короткий коридор, коридор — тупик, в который каким-то чудом втиснута кухня, не отделённая от прихожей дверью. Там имелось всё, что должно быть на кухне: чугунная обливная мойка с проволочной сушилкой наверху, газовая плита антикварного вида, совсем уж древняя стиральная машина с заливкой воды через шланг, одевающийся на кран и сливом тоже через шланг, прицепленный снаружи к раковине. Присутствовала и кухонная мебель, весьма разнопёрая, явно составленная из нескольких комплектов. Чего-то не хватало, но я не стал над этим задумываться.
Слева от двери имелась ниша, в которой я с не меньшим удивлением обнаружил сидячую ванну с душем, вделанным в стену. Вот уж ретро, так ретро! Ко всему прочему, это место не было отделено от всего остального помещения ничем кроме пластиковой шторки. Видимо в квартире была шикарная вентиляция, раз здесь уживались рядом вещи, которые принято держать в разных местах.
Оглядев всё это, я прошёл пару шагов вперёд. Слева была такая же ниша, как та в которой помещалась ванна, но на сей раз, там находился холодильник и, судя по гудению, он работал. И опять же таки ретро! Это был старый, но на удивление крепкий ЗИЛ — предмет гордости состоятельных семей в те далёкие времена, удел малоимущих старушек ныне. Так вот чего не хватало на кухне, но он бы там попросту не поместился.
Справа, напротив холодильника, (о, святая неприхотливость!), была дверь с силуэтом писающего мальчика на том месте, где на входных и казённых дверях обычно бывает номер. Как и ожидалось, за дверью обнаружился туалет. Самый обычный, без плебейских претензий на роскошь.
И вот, наконец, сделав ещё шаг, я вошёл в комнату. Она была единственной, квадратной, не отделённой от предыдущих помещений даже ширмой. Окон, как я уже упоминал, не было.
Куда это я попал, где находился? Что это за место такое? От этих мыслей только пуще разболелась голова. Я понял, что мозговой штурм, по принципу лобовой атаки, ничего не даст и решил отложить глубокие раздумья на потом.
В комнате стоял старенький, но крепкий диван, аж четыре шкафа с книгами, упомянутые ранее книжные полки, мягкое кресло с видавшей виды обивкой, стул и стол, служивший одновременно письменным и обеденным. Об этом говорили разнообразные пятна и кружки от чашек и стаканов на погибшей полировке.
