Увидев, что Роуз поджала губы, бросила ей:
— Прости.
Роуз повернулась спиной и наклонилась над ведром.
— О, да у тебя весь бок синий! — воскликнула Санти, рассматривая следы когтей дракона, потом подняла глаза на Роуз и заметила, что та плачет. — Я не ожидала, что тебе так достанется. Твое спасение было продумано до мелочей, но ночной побег от Петра, его заключение в подземелье сорвали все планы. Пришлось действовать быстро.
— Скажите, а Дори спасется?
— О ней не переживай, Дори уже вернулась во дворец. Никто не заподозрит, что она вывела тебя.
— Зачем она вернулась? Я же спаслась!
И опять Санти долго посмотрела на Роуз, в ее глазах сквозило не то презрение, не то осуждение.
— Ты забыла о Петре. Солнце и Дори на все пойдут, лишь бы вытащить его.
— Ой, вода холодная! — воскликнула Роуз, но извинилась, видя, как вспыхнули глаза Санти. — Простите. Я просто не ожидала.
— Здесь нет Петра и Салимы, чтобы греть воду Вашему Высочеству. Вот чистая одежда, на столе еда. Сиди тихо. Я скоро вернусь.
Неслышно притворилась дверь, и Роуз упала на стул, обессилено свесив руки между коленями. Она догадывалась, что не очень нравится Санти, хотя, скорее всего, сама в этом виновата. Надо же было забыть о Петре! Усталость и страх явно затуманили разум, раз она опять думала только о себе. Роуз стало стыдно. Мучительный спазм заставил ее согнуться. Она вспомнила, что не ела почти два дня, а запах еды вызвал приступ голода. Посмотрев на свои израненные грязные руки, она, вздохнув, поднялась и, сжав зубы, начала мыться холодной водой. Трясясь от холода, принцесса надела на себя широкие мужские штаны и рубаху из толстой небеленой ткани. Все познается в сравнении. Петр всегда относился к ней как к принцессе, а она…
Роуз опять стала затворницей, только теперь в трактире, на первом этаже которого вечерами веселились жители четвертого лабиринта. Она с опаской подходила к окну и рассматривала открывавшуюся взору часть лабиринта в щелке между занавесками. На улице сновали туда-сюда люди, кто-то катил тележки с мешками, кто-то нес тяжелые корзины на голове, но даже днем гуляки обязательно заходили в трактир, потревожив висящего на цепях дракона. Роуз каждый раз вздрагивала, когда железная вывеска звякала о металлические нашлепки двери.
Санти предупредила ее, что за поимку принцессы Лолибон объявила вознаграждение и, если сюда Роуз шла, прячась в тени, и выглядела, как бродяжка, то сейчас ее отмытую и приодетую значительно легче опознать. Над лабиринтом то и дело низко пролетали драконы, всматриваясь в лица женщин, которые теперь боялись выходить из дома.
