Кубок выпал из ее рук и разлетелся на мелкие осколки. Звук разбившегося стекла заставил женщин вздрогнуть. Роуз на мгновение почудилось, что вовсе не вино забрызгало подол ее платья, а кровь, поэтому она порывисто встала и попятилась от ползущих к ее туфлям красных щупалец растекающегося вина.
Королева поднесла ладонь к лицу и смахнула слезы. Подхватив со стола графин и пустой кубок Руффа, она осторожно перешагнула осколки и направилась в спальню.
— Чего стоишь? — Лоли обернулась у двери. — Следуй за мной. Мы еще не закончили наши девичьи посиделки.
Видя нерешительность Роуз, добавила:
— Хочешь к драконам?
Устроившись на кровати, Лоли отхлебнула вина.
— Так и будешь стоять всю ночь на пороге? Где твой кубок?
— Я не люблю вино.
— Хорошо. Мне больше достанется. Иди сюда, — королева похлопала ладонью по простыням. — Да не бойся. Не трону.
Роуз села с другой стороны кровати, чтобы быть к королеве лицом. По полу дул стылый воздух, а камин еще не разожгли, поэтому принцесса сунула холодные ноги под покрывало.
Лолибон отсалютовала ей кубком и опустошила его за раз. Небрежно откинула его в сторону, не заботясь о том, что пачкает простыни.
— Знаешь, а я скучаю по сукиному сыну Анверу, — она хмыкнула и подняла глаза к потолку, боясь пролить пьяные слезы. — Никогда не думала, что произнесу это: я убила единственного мужчину, который любил меня бескорыстно!
Роуз молчала, ей не нравились полуночные беседы с особой, которая в пылу ярости может отнять жизнь, но выбирать не приходилось.
— Ты знаешь, за что я его убила? Нет, я бы пережила унижение, какое испытала из-за того, что он опоил меня любовным зельем и подложил под дракона. Хотя я поклялась много лет назад, что ни один из них не дотронется до меня. Сколько раз мне приходилось проходить через унижение, и ничего, я выжила. Я убила Анвера за то, что он лишил меня будущего. У меня в руках было три мага, с которыми я могла перевернуть мир, а наглый мальчишка все разрушил. Я оказалась в мышеловке, без возможности гулять, где пожелаю, незаметно появляться там, где меня не ждут. А поганец смотрел, как я бешусь от бессилия что-либо изменить, и смеялся. И мне нестерпимо захотелось оборвать этот смех. Я знаю, как одним движением ломать шею, и моя рука вцепилась в нее. Мне не забыть глаза Анвера, полные удивления, когда он понял, что живет последнюю секунду.
Королева опустила голову и уставилась в одну точку. Демоны прошлого рисовали ей картину смерти Анвера, как он падал, широко раскинув руки, как его черные волосы, вьющиеся крупными кольцами, вздрогнули, когда тело уже мертвого любовника ударилась об пол.
