— А зачем им пленницы? — поинтересовалась.
Говорить получалось с трудом. Мне необходимо было время, чтобы привыкнуть к здешней атмосфере. Никогда не посещала столь ужасных мест.
— Я не знаю.
От мужчины полыхнуло горечью, настолько сильно, что стало понятно — мне соврали. Возможно, точно ему, действительно, ничего не известно, но догадки есть. Весьма неприятные догадки, судя по его эмоциям.
— Давайте зайдём, — предложила. — Только не торопитесь, пожалуйста.
Стоять было холодно. К тому же зачем чего-то ждать? Лучше ощущения от этого дома точно не станут. Просто приближаться нужно помедленней, чтобы успеть, если не привыкнуть, то хотя бы не хлебнуть по полной местного ужаса.
Скорость движения пришлось задавать самостоятельно. Я подхватила Антона Романовича под руку и придерживала, когда он хотел пойти быстрее.
Дом оказался пропитан всеми негативными эмоциями, которые только существовали: от страха до боли. Уже у самой двери у меня закружилась голова. Если бы не близость Антона Романовича, который непостижимым образом давал чувство защищённости, расплакалась бы и сбежала.
— Екатерина Дмитриевна, вам нехорошо? — с беспокойством заглянул мне в глаза Антон Романович.
— Я справлюсь, — заверила, упрямо мотнув головой.
— Может, вам посидеть? — кивнул спутник на низкую лавочку, притаившуюся в кустах у дома.
— Нет, — выдохнула в ужасе.
Лучше покончить с этим как можно быстрее, пока я ещё в сознании. Иначе все мучения окажутся напрасными.
— Вы уверены? — продолжил допрос Антон Романович.
Разумеется нет. Только говорить это я не собиралась. Какой смысл? Вряд ли что-то изменится. Решив прервать бесполезный разговор, рванула на себя двери и шагнула в дом.
На меня обрушился калейдоскоп сменяющихся эмоций. Картинки, увиденные мной, больше походили на иллюстрации пыток. И самое ужасное — это всё были разные люди! Очень много людей. Не в силах вынести увиденного, схватилась за голову и закричала.
* * *
Девушку пришлось усыпить. Такого крика Антон никогда не слышал, руки дрожали да и всё тело потряхивало. Он, конечно, предполагал, что в доме творились ужасные вещи, но чтобы настолько. Если бы знал, что так будет, никогда не привёл её сюда.
Екатерину он разбудил, только когда дом скрылся из виду. Она, вздрогнув всем телом, прижалась к нему и заплакала. Бороться с женскими слезами Антон не умел. Сразу терялся, не зная, как помочь. Вот и сейчас пришлось молча сидеть на поваленном дереве, держа её на руках и не в силах успокоить.
