Неужели полубогиня Идрис жила когда-то с мужем на Земле?
Солнце клонилось к закату, поединок намечался совсем скоро — после того, как оба претендента потренируют забытые уже умения боя на мечах. О да, драться выбрали на коротких мечах — весьма популярных в Адлендоре. Верховному было все равно — он, похоже, уверился в том, что советник не выстоит против него и пяти минут. Элизар был уверен в обратном.
Медленно взмахивая крыльями, дракон летел туда, куда они оба хотели — к искрящемуся в предзакатном солнце морю.
Моргнула, отводя взгляд.
— Я сейчас оставлю тебя ненадолго, Адейла, и приведу сюда Идрис. Сама я пока не умею расширять порталы, только открывать, и то не все.
— Ты что здесь делаешь? Почему без стука?!
Верховному, похоже, нравилось все, что раздражало принцессу — на Эдриха он внимания не обращал, лишь посмеивался, просматривая бумаги, перед тем, как передать их Элизару.
С виноватым видом Руби кивнула.
— Почему сегодня? Почему вместе с другой парой?
— Конечно. Я ведь жила в вашем мире, — Идрис зябко передернулась. — Я даже хотела стереть себе память, чтобы забыть этот кошмар… Брр, как он эту беременную ножом…
С трудом оторвавшись от камня, Анна подняла взгляд к лицу Элизара.
Девушка вдруг поняла, что ей было плевать, что не так давно ворон хотел убить ее — в этом мире все когда-нибудь кого-нибудь хотели убить. К тому, с того времени Свантон настрадался и искупил свою вину более, чем достаточно.
И подумала бы, если бы ярость в его глазах не сменилась в одно мгновение нескрываемым, глубочайшим облегчением — стоило ему только увидеть ее, целую и невредимую.
— Я не помню ее. Они расстались через два года после того, как я родилась.
В разы лучше. Несоизмеримо, несравненно лучше…
— Обыскался тебя… глупая… — пробормотал, видимо не в состоянии ругать ее, когда она так близко.
— Привет, — Идрис приветливо помахала рукой.
О нет… — прошептали изнутри голоса, вечно ищущие правды… Не ты виновата, и не он, твой любимый! Есть другой — тот, кто и должен за все ответить.
Анна еще долго потом извинялась перед ней, расплакалась даже — не столько от стыда, сколько от облегчения, что всё именно так, а не иначе…
Но ведь портал бы и не пустил его…
Во всем остальном муж держался великолепно — ни голосом, ни дрожанием рук не выдавал настоящего положения дел. Хотя, Анна и так догадывалась, что дело — дрянь. Читала где-то, что яд нагини смертелен, вложи она в него всю свою силу и ненависть.
Мир вокруг полыхнул яркими, переливающимися красками, и она не сразу поняла, что все еще лежит с закрытыми глазами. Видит с закрытыми глазами! Но не сами предметы, а скорее их очертания… тени и ореолы вокруг них — будто бы ауры, разного цвета и консистенции.
