Если бы она была на его месте, не хотела бы даже и слышать о «духах», не то что призывать их помочь.
Анна опустилась на одно колено, собирая осколки в еще целое дно стакана.
— Это что же получается? — пробормотала, зачем-то разглядывая свои руки и в неверии крутя головой.
— С удовольствием. Только надеюсь, вы умеете лазить по деревьям, мои господа.
— Алекс, — просто ответила Идрис. — Его звали Алекс.
— Но что же нам делать? — новый крик раздался со двора и Анне захотелось съежиться.
Не зная чего ожидать, Анна быстро заткнула уши. И очень вовремя, потому что через пару секунд энергия взорвалась — ослепительной, бело-золотой вспышкой, полыхнув по комнате и прошив воздух таким пронзительным то ли свистом, то ли визгом, что уши заложило даже сквозь пальцы.
Это вообще могла быть предсмертная галлюцинация или пресловутый «тот свет»…
Идрис медленно перевела на него взгляд.
Анна вздрогнула, неожиданно осознав, что не знает, как это сделать во второй раз.
Проследив до конца этого удивительного хвоста, она медленно подняла глаза, скользнув вверх по темно-синему, бархатному платью… и еще выше — к бледному, но крайне довольному лицу принцессы Лэвэндель.
«И не просто остров… Тот самый остров… только с другой стороны…»
Анна тоже прислушалась — что-то определенно происходило за вторым окном спальни, небольшим и узким, выходящим во двор королевского дворца. Прекратив кружиться, Эдрих метнулся к этому окошку и, делая вид, что прислоняется к раме, выглянул на улицу.
— Но как же тогда?
Не желая им мешать, Анна сидела на ступеньках домика, обняв колени, и чувствовала себя на удивление лишней и неприкаянной.
— Нет… Мне не нужна другая. И другой мир тоже не нужен, — поднял руку и вытер большим пальцем еще одну бессильную слезу, выкатившуюся из уголка ее глаза. — Я люблю тебя, Анна, понимаешь? Прости, если повторяюсь. И полюбил бы тебя, даже если бы ты не была королевой.
— Ну здравствуй, наследница.
А ведь ей повезло, что дракона в данный момент в этом теле нет — иначе бы ей точно не поздоровилось.
Что он задумал? Что? Ведь не станет же и в самом деле выдавать ту, кого они только что спасли от позора и жалкой участи рабыни… Он, конечно, карьерист, но ведь не до такой же степени…
Иллюзия была настолько идеальной, а движения танцовщиц настолько грациозными и четко выверенными, что взгляд оторвать было крайне сложно — хотелось не только смотреть, но и участвовать, влиться в этот сказочный танец, позволяя телу возобладать над разумом…
