— Стас…
Сбросила вызов и сунула телефон в карман. Стеклянная дверь была единственной преградой, разделявшей меня со сводным братом.
Дальше я ей говорить просто не позволил. Обернул в свою жадность, заставил забыть и отдаться мне без остатка. С наслаждением отмечать, как хрупкое тело выгибается на простынях от моих поцелуев. Изучать губами, каждый её сантиметр, и осторожно чертить грубыми пальцами щекотные дорожки.
Она обходит машину и садится на пассажирское сиденье, как делала раньше, когда мы куда-нибудь ездили. Такое простое действие, уже почти вызвавшее привычку. И тем страшнее утратить эти моменты. Ломка будет адской.
— Куда?
Изнутри поднималось горькое чувство обиды. Я-то знала правду… но не знала, как обьяснить. Недоверие, пожалуй, самое худшее, что может произойти в отношениях. Если это не исправить оно будет тянуться через всю жизнь. А с ревностью Стаса, фундамент семейной жизни будет хрупким и недолговечным.
— Нормально, Стас. Не переживай, скоро буду. Всё, давай, целую.
***
Снова подлый обман.
Толкаюсь в неё вновь, но на этот раз наблюдаю, как выгибается. Слежу за тем, как раскрываются губы в сорвавшемся стоне… и позволяю своему гневу вылиться наружу. Не нежными движениями, а жадными толчками в диком танце. Страсть и гнев слепят при мысли, что она была с тем Максом или ещё с кем.
25
— Повтори, — прошу глухо. — Атрезия гимена? Что это за хрень?
— Почему? — спрашиваю через короткие мгновения. — Я слишком плох? Безумен? Скажи, Ань.
— Стас, — тихо зовёт, гладя по плечу. — Не останавливайся, пожалуйста.
Вздохнул, стиснув зубы почти до боли. Склонился и невесомо поцеловал свою спящую красавицу в висок, а через несколько минут неслышно закрыл за собой дверь.
Главное — не забыть про защиту. Это будет фиаско, если сделаю её мамой после первой же ночи. Хотя… Представил голубые глаза дочери и усмехнулся. Когда-нибудь это случится, но не сейчас.
Я умолкла, чувствуя, как колотится сердце в груди. Разум рисовал красноречивые сцены из воспоминаний, а сердце отказывалось верить, что Стас такой.
— Не может этого быть. Он же служит, Свет. Его бы наверняка списали, будь он психом.
Я вырываюсь, отталкиваю от себя это чудовище, но он снова и снова возвращает позиции. Напряженная борьба длиться недолго. В один момент Дениса отрывают от меня сильные руки и швыряют в противоположную стену. Взгляд полный ярости на мои губы и Стас отворачивается, чтобы схватить за шкирку Дениса и выволочь его наружу.
