— Отвезёшь меня к Свете?
Обернулся и взглянул в огромные печальные глаза.
— Нет, к Свете ты точно не поедешь, кукла. Отвезу к себе.
Я увидел смятение во взгляде, сменившееся упрямством. Кукла приоткрыла рот, чтобы ответить отказом, но нахмурилась о отвела глаза, проиграв борьбу со здравым смыслом. Игра эмоций в этих двух сердцах океана поражала.
— Толмачёва знает о моём общении со Светкой, — кивнула девушка. — И знает, где она живёт.
Усмехнулся и в пару шагов сократил расстояние между нами, чтобы обнять Аню. Сейчас это казалось важным.
— Рад, что не пришлось тебя уговаривать.
24
Я старалась не задумываться. Не вспоминать событий ушедшего дня, чтобы не погрузиться в пучину отчаяния, время от времени застающего врасплох. Не думать о той, кого полжизни любила и защищала от нападков других. Не искать её мотивов и не осуждать. Всё было, как было. Оно ушло, оставив мне только тик настенных часов в чужой квартире, пропитанной запахом мужчины, захватившего в плен мои чувства.
Стас ушел практически сразу, как привёл сюда. Наверное, чувствовал мою неловкость, когда я с осторожным любопытством изучала простой интерьер жилой квартиры. Минимализм во всём. Именно так я себе представляла одиноких военных, в чьей жизни нет радости уюта.
Он только сказал, что есть у него дома нечего, но в холодильнике водятся полуфабрикаты. Погладил большим пальцем по щеке и ушёл, шепнув на ухо, что вернётся через пару часов. И эти пара часов закончились.
На плите остывали макароны с сыром и свекольные котлеты, найденные мной в морозильнике. А есть не хотелось. Думала в первую очередь только о том, что он будет голоден.
Усмехнулась.
Наверное, стоило бы завязать с привычкой думать о других.
В стенах этой квартиры давило одиночеством. До тоски. Как он здесь живёт? Я поднялась со стула и пошла в комнату, чтобы скоротать время за изучением личных вещей Стаса. На глаза тут же попалась рамка с фотографией, уложенная лицом на столешницу тумбы. Слой пыли сказал, что перевернули её достаточно давно. Пальцы коснулись гладкой деревянной оправы, перевернули и поставили, как должно быть. С фото на меня смотрели три пары глаз. Знакомые серо-зелёные, искрящиеся счастьем, голубые не менее счастливые и тёплые карие, чья обладательница обнимала Стаса.
Не родственники. Совсем не похоже, да и Стас так крепко прижимал её к себе, что сразу было понятно, что эти двое гораздо ближе к друг другу. Парень с голубыми глазами улыбался, обнимая за плечи эту пару. В его руке была зажата смутно знакомая зажигалка. Не такую ли сам Стас носит?
