— Не сумеешь… — покивала длинноволосая красотка.
— А у меня есть выбор? Нас благословил бог, кто я такая, чтобы оспаривать его волю?
— Леди, свободны. — Отдает она приказ.
— Хорошо, не считаю. Но и оправдываться также не считаю нужным. Все, как я и сказала, прислуживать семье повелителя — честь, а не унижение.
— Женатый мужчина не позволит себя раздеть никому, кроме своей жены.
И вот удивительная вещь, я должна была быть мокрой, но и моя одежда, и волосы оставались сухими. Распахнула веки и тут же зажмурилась. Я вообще когда-нибудь смогу привыкнуть к чудесам?
— Похвально, — кивнула я.
Его лицо превратилось в маску, но обмануть меня ею у него не получилось. Айвар нейр Ларант злился.
— Да, — тут же отозвалась она, а мне стало стыдно.
Я это понимаю, и честно говоря, не особо радуюсь. Однако могу со стопроцентной уверенностью сказать, что от барка с повелителем фэлроу человечество этого мира выиграет. Его не посмеют ни поработить, ни уничтожить. А потому я до последнего буду бороться за то, чтобы остаться женой Антареса.
— Простите, повелитель, — эльф побледнел, но быстро взял себя в руки.
— Повелитель сам вас переодел и дал мерки портным для того, чтобы вам изготовили одежду на первое время…
Я перестала ей «выкать», тоже, кстати, право имела. А еще я подумала о том, что вряд ли за все годы подле повелителя, Арнель хоть кому-то открывала душу. Антарес привел ее в свой дворец, но ведь и она там была чужой. Следовательно, и друзей не имела. Конечно, за пять лет можно обрасти связями, а вот найти того, кто бы ее понял? Кто смог бы стать близким другом? Сомневаюсь что-то… Любовница, не жена…
— Тогда задействуйте ее, пожалуйста, — я смотрела прямо, не обрывая зрительного контакта. — Потому что я не понимаю, о чем вы говорите. Кроме фрейлин ко мне больше никто не приходил. И я действительно приняла их за служанок, но позже, леди Соэль обозначила свой статус. Впрочем, я не вижу ничего зазорного в том, что фрейлины позаботились о комфорте супруги повелителя.
Вы когда-нибудь видели драконов? Вот и мне не приходилось. До сей поры. Потому что сейчас моим глазам предстала странная во всех смыслах картина: на столе вольготно разлёгся дракончик. Большим и грозным драконом я его назвать не могла, потому что размерами он был совсем не с дом, как принято считать на моей родине. Скорее с очень крупную собаку, этакого волкодава… И все бы ничего, но от плюшек, пирожков и пирожных, практически ничего не осталось. На блюдах было разложено штук по пять каждого угощения… Да только язык дракона то и дело лениво слизывал угощение. И от пяти штучек подозрительно быстро осталось всего по два вида…
