— Угомонилась? — прорычал Стас, ладонью обхватив мое лицо, заставил посмотреть ему в глаза.
Ахнула, увидев расцарапанную щеку Стаса. Длинные багровые полосы рассекли его скулу и успели вспухнуть. Неужели это я? Но…я ничего не помнила. Только неконтролируемый ужас от того, что он мог тронуть меня. Его голодный взгляд, такой откровенный меня напугал, что я перестала себя контролировать. И вот…теперь в черных глазах бесновалось пламя ярости.
Подняла ладонь, мягко коснулась самыми кончиками пальцев вспухшие царапины. Стас рвано выдохнул, не разрывая взгляда. А меня таким мощным разрядом пробило, что я вскрикнула и руку отдернула, оторопело уставившись на ладонь, которую жгло и нарывало, словно я ее в пламя сунула.
— Что, Бабочка, торкнуло? — хрипотца в его голосе током прошлась по оголенным нервам.
— Я…
И на Стаса посмотрела, ожидая увидеть в его глазах насмешку или самую банальную похоть, которой была сыта по горло. Да, я не была красавицей, но и уродиной тоже не считала себя. И мужчины на меня засматривались, не стесняясь своих желаний в отношении меня. Однажды даже в открытую предложили подзаработать, отсосав двум мажорам в спортивной тачке.
Я тогда перепугалась не на шутку, домой прибежала, Сергею пожаловалась, едва не захлебываясь слезами, что меня едва не изнасиловали среди белого дня. А он нагнул меня прямо в прихожей и отымел, как последнюю шлюху.
— Забей, Бабочка, — прохрипел Стас, осторожно промокая волосы огромным полотенцем. Кажется, я снова выпала из реальности.
— Я говорила вслух? — спросила, прикрыв глаза и наслаждаясь заботой Стаса.
А он просушил волосы и завернул меня в полотенце, прикрывая оголившуюся грудь.
— Мне нужны твои слова, Ева, — хмыкнул, как будто в самом деле умел читать мысли.
А может и умел.
— Давай, Бабочка, нужно выбираться, а то размокнешь.
Кивнула, сделав неловкую попытку вылезти из ванны. Но узкое платье облепило ноги не хуже скотча, и я едва не шмякнулась задом на самое дно.
— Пиздец, Ева, как же ты жила все это время? — не то смеясь, не то сетуя.
А я мысленно обрадовалась, что он не злится больше. И в голосе больше нежности, чем ярости и пугающего до дрожи желания.
Но искрило между нами по-прежнему. Я даже треск разрядов слышала. Один неверный шаг и нас испепелит. А Стас не просто шаг сделал, он обрушил на нас грозовой шквал, подхватив меня под коленки и перекинув через плечо.
Я даже пискнуть не успела.
— Спальня где?
— По лестнице направо, — ответила машинально и тут же дугой выгнулась, ладонями в спину упершись. — Нет, — головой замотала так отчаянно, что она грозила оторваться.
