– Да? – не поверил друг. – У него глаза голодные, а ты самая безалаберная хозяйка на всем Силонге.
– И ужинал. Вчера!
Совесть приятеля разбудить даже сложнее, чем его самого. Он кивнул, вгрызся в яблоко и подложил обжористому шмыгрику добавку. Доел тот с трудом, да так и уснул в миске, поскольку сил на движение не осталось. Хрум погладил сопящего Шмыга, отчистил грязнулю полотенцем и заботливо перенес на кровать. Мою.
– Я что пришел-то? Дело есть, – сообщил он, не подозревая, что стул уже наготове.
– Да ну? Я думала, у тебя яблоки кончились.
– Яблоки у меня закончились тоже, – согласился гуттаперчевый приятель и подсел поближе: – В общем, слушай.
Если верить Хруму, дело наипростейшее. Прям, как мое предыдущее. И с такой же сказочной оплатой. Олиандр тоже бисером рассыпался пока я нужна была, а после без честно отработанного гонорара оставил. Короче, смотрела на приятеля с все нарастающим скептицизмом. Я аферистка и мошенница, но не безумная же.
– Лиска, что ты на меня смотришь, как на последнего выжившего после глобального затопления Силонга? Вполне реальное дельце!
– Тебе и выжить реально. Ты под водой дышишь. В отличие от меня.
Я сидела на табурете, поджав под себя одну ногу и никак не могла определиться: кто больше спятил. Много заказов выполняла, но это даже не заказ: легенда, в которую давно никто не верит. Шанс заработать мизерный, а угробиться – огромный. И честно стыренная старинная карта тут не поможет.
– Лиска, мне без напарника никак. Горб сдулся. На одну тебя надежда.
Конечно, он же нормальный, как и я.
– Я не гоняюсь за мечтами, – я поджала вторую ногу и теперь сидела, опасно раскачиваясь: маятник, да и только. – Даже, если путь к ним указан на карте.
– Пятьдесят процентов твои!
О, Хрум совсем отчаялся, раз природная жадность отступила.
– Очнись! Ау! – Я пощелкала пальцами перед лицом приятеля, и чудом не сверзилась с шаткого насеста. – Какие проценты? Мы скорее сгинем, чем заработаем хоть что-то! Где ты вообще ее отрыл?
– Не отрыл, а честно выкупил у знакомого дельца. Проверить-то можно. Только проверить и назад, – глаза Хрума лихорадочно блестели, а на ладонях проявились присоски, как у него всегда бывает, когда сильно волнуется. Такие же у астеридов есть и на ступнях, что позволяет им взбираться по гладкой поверхности. Только обувь, в такие минуты как сейчас, снять не просто. Сколько приятель ботинок изодрал – не перечесть. – Мы просто прогуляемся. Точно! Прогуляемся! Там же места загляденье. Рыбки, кораллы, чистый воздух…
