— Нет, — шёпотом сказала она.
— Да, — тоже шёпотом сказал я ей на ушко, медленно доставая свои пальцы с ее киски, и услышал, как она начала хныкать, а ее мышцы еще сильнее сжимать мои пальцы. Ее тело не хотело меня отпускать. А я никуда и не собирался.
— Посмотри на меня, — она еле-еле отлепила свои веки и взглянула мне в лицо. Я поднес свои мокрые пальцы ко рту и облизал их. Ее соки были такие вкусные, что я прикрыл глаза от удовольствия. Потом отпустил ее руки, схватил ее за подбородок и поцеловал в губы. Она даже не сопротивлялась, ее ротик открылся для меня, я протолкнул свой язык ей в рот, и начал ласкать ее язык своим. У нее был вкус ванили, и я не смог удержаться, я приподнял ее за талию, хотел уложил на кровать. И в этот момент открывается дверь и в комнату вваливается Джекс.
— У нас проблемы, Гибс, — сказал Джекс, запыхавшись. Я повернулся к нему лицом, закрывая при этом рыжую, от взгляда моего друга.
— Какого хера, чувак? Ты что совсем охренел? А ну вали на… — я не успел закончить, как Джекс перебил меня.
— Гибс. Католик звонил, надо выдвигаться.
— Я…эм …в общем… дай мне минутку, Джекс. — сказал я. Потому, что если звонил Католик, то это срочно.
— Ладно, — ответил он, а потом взглянул на рыжую и сказал, улыбаясь, — Прости милая, но я опять должен тебя обломать и, на этот раз, оставить без секса.
— Мать твою, Джекс, ты ее уже трахнул? — заорал я.
— Нет, — послышался голос сзади.
— Нет, — сказал Джекс, — хотя я не прочь…
— Нет, — опять послышался голос сзади, но теперь в этом голосе было столько страха, что я посмотрел на нее и увидел, как она буквально вжимается в стену и мотает головой. — Нет, прошу не надо, — ее голос надломился, и я знаю, что еще чуть-чуть и она расплачется. — Прошу, только не это…не надо…
— Блядь, рыжая, конечно нет. Не бойся. Джекс, вали нахрен отсюда, я через минуту выйду.
Джекс вышел, я посмотрел на нее, она будто бы не слышала меня. Все еще мотая головой, она повторяла.
— Не надо… прошу… только не это, умоляю…
Я схватил ее за плечи, хорошенько встряхнул и заорал.
— Хватит! — она замолчала, — Взгляни на меня, — она не шевелилась, — Мать твою, рыжая, сейчас же посмотри на меня. — сказал я ей немного спокойнее, и она подняла на меня глаза. — Срань Господня, ты что рыжая? Я что, по-твоему, какой-то херов насилькик? — она все еще смотрела на меня, ее большие зеленые глаза похожи были на стеклянные потому, что она даже не моргала. Она немного дрожала, но думаю, она просто замерзла. Я нагнулся и поднял полотенце, лежавшее у наших ног, — На, прикройся.
