— Нет… Гибс, это что марихуана? — Она ошарашенная смотрела на меня
— Эй, — сказала рыжая, целуя меня в губы, — Я позвала тебя, но ты не ответил. О чем задумался малыш?
— Ты курила травку?
— Я хочу что бы ты ненадолго уехала из города.
— Да, хочешь попробовать, рыжая?
— Тогда сегодня не обошлось бы без кровопролития, — ответил я, мотая головой. Эх, и зачем я передумал, надо было тогда застрелиться.
— Гибс, перестань! — я задыхалась от смеха, — Я ненавижу щекотки. — от этих щекоток, я не могла нормально выговорить слова, — Хватит! Хватит Гибс! — под конец я вообще стала задыхаться от нехватки воздуха, — Ги-ибс… хватит… умоляю, я … сейчас… умру. — а он только смеялся надо мной.
Утром Гибсон прижимал меня к себе и поцеловал в затылок, потом в плечо, потом шептал мне разные пошлости. Ох, он просто мастер заводить меня своим языком. Да, я имею ввиду в обоих смыслах. А потом, он начал меня щекотать.
— Почему?
— Рыжая, — чуть подумав, сказал он. — Я не совсем тот парень что тебе нужен…
* * *
Гибсон: быстрее, жду.
Он тяжело вздохнул.
Почему-то сейчас, когда я уже собрала свои вещи и собиралась уехать, я не верила в слова Гибсона, мне казалось, что это конец. Если бы эта ситуация не была настолько серьезной, то он бы не отправлял меня из города. Я крепко обняла его, я вдыхала его запах, я хотела запомнить все малейшие подробности, касающиеся его. Хотя, знала, что его я никогда не забуду.
Гибсон: возвращайся, все под контролем
— Езжай, детка. И будь внимательной на дороге, ладно? Если я смогу, то позвоню тебе.
Моих вещей тут было немного так, что я собралась за пятнадцать минут. Я предупредила миссис Армстронг, что улетаю на пару дней из страны, и если не вернусь в ближайшие три-четыре дня, то она смело может сдавать эту квартиру кому-нибудь другому. Я хотела попрощаться с Джесс, и на несколько минут зашла на работу. Я не хотела уезжать, я не хотела оставлять этот город, я не трусиха, но я не хочу что бы Гибсон переживал еще и за меня. Ему и так хватает забот. Котенка я выпустила у мотеля Кравецов. Потом мы подъехали к его клубу. Я не хотела прощаться с ним, для меня это была пытка. Мы молча стояли у машины некоторое время, потом Гибсон обнял меня и сказал:
— Будь осторожна. — потом он отошел и одними губами сказал — люблю тебя.
Для меня прошла вечность, пока я успокоилась, но в то же время казалось, что все это было секунду назад. Он меня не поторапливал, я бы пролежала с ним вот так в обнимку до конца своих дней.
