— Зачем ей это? — озадаченно спросила соседка и бросила на заварник заклинание по бытовой магии. Практически сразу же из носика показался пар.
— Эми… мы уже жили вместе две недели во время летних каникул, — открыла она тайну. На ее щеках мгновенно запылал румянец.
— Да, — созналась соседка, опустив низко голову.
Смена наряда заняла не более пяти минут, однако новое платье значительно повлияло на мой образ. Несмотря на черный цвет, мне оно показалось чересчур открытым. Воротник наподобие чокера плотно прилегал к горлу, спину прикрывали только две полоски кружева. Узкий пояс золотистого цвета подчеркивал утонченную талию. От ощущения наготы спасала лишь длина — чуть ниже колена.
Едва я успела переодеться, как ко мне в гости заявился тот, кого меньше всего хотела видеть в последнее время:
Я заметила, как с тетушкиных губ слетел облегченный выдох, едва Джордан без последствий для здоровья и внешности опустился на прежнее место. А вот Винсент сжал свои в тонкую линию. Мне впервые за два года довелось оказаться в их компании. И хоть это меня никоим образом не касалось, я не собиралась упускать возможности собственными глазами увидеть, насколько они близки, понять, почему в доме ректора нет ни единой вещи, указывающей на присутствие в его жизни моей родственницы.
Хоть и не показывала своего гнева, мое тело пробивала мелкая дрожь.
Время летело гораздо быстрее, чем того хотелось, и злосчастная суббота все же наступила. К четырем часам я надела наряд, который позволял оставаться мне неприметной и максимально скрывал тело — серое платье под горло с длинными рукавами. Волосы собрала на затылке в высокий, но не слишком тугой хвост, заколола его шпильками и вложила в образовавшуюся “ракушку” крохотный пузырек с зельем. Глянув на себя в зеркало, осталась довольна результатом — макияж был неброским, спокойным, вполне уместным для похода в ресторан. Сложилось ощущение, что тетушке не будет к чему придраться.
— Он предупрежден обо всех твоих выходках.
— Это не выход. Она организует следующее и найдет способ доставить меня туда насильно, — отозвалась я с тяжелым вздохом, подошла к столу и устало плюхнулась на табурет.
— Прошу простить нас за опоздание. В больнице возникло срочное и не терпящее отлагательств дело, — его голос оказался приятным, но не вызывал приятной в теле дрожи. — Джордан Лукас, — представился он первым, и мужчины обменялись приветственным рукопожатием. Они решили обойтись без формальностей, невзирая на статус и разницу в возрасте, которая составляла лет пять.
