Если ЭТО чувствуя я! То что же чувствует ОН?
— Нам пришлось оставить ее ночевать одну, — говорила мама обо мне.
Я не понимала, почему он так говорит. Его мама тоже литератор, как и моя. А Саша говорил как-то странно, словно я его выше.
Я смотрела с целью взять на память какую-нибудь фотографию, но все они сняты или намного раньше, где Саша еще слишком маленький, или там он не один.
Никита бацал по струнам, что есть духу.
— Саш, ты поближе-то подойди! — засмеялась его сестра.
Мужчина всегда прав… Женщина — не человек… Ты, случайно, не так думаешь? Его поведение напоминало Сашу, но не того, которого знала прошлым летом, а того, в которого он превратился после.
Пару раз открывалась уже дверь, но затем закрывалась в нерешительности. Звучали обвинения с адрес большинства, что нельзя оставлять это дело просто так. В итоге, Машка решилась:
— Но ты же у нас дочь педагога!
Мне почему-то стало грустно. Я шла мимо опустевших купе и понимала, этот поезд НИКОГДА больше не повторится… Но что? Что в нем было?
Он записал мне много разных картинок, среди которых и те, которые стояли у него на рабочем столе. Все они почему-то были подписаны странным именем Lost Paradise. Разными шрифтами с красивыми эффектами. В итоге я догадалась, что Lost Paradise — и есть сам Саша.
— Ласки, — захихикали девчонки.
«Поворачивать нужно не ручку! Надо раскручивать кассету вокруг нее!» — так и хотелось сказать, но я испугалась, что это убьет Геру. Если он почувствует себя еще и дураком в моих глазах, избавиться от стыда он сможет не раньше, чем в начале следующего века. Я решила его не трогать.
Ложку я захватила губами, медленно провела по ней, стараясь сделать это как можно красивее.
— Ты будешь помнить меня всегда, — продолжила ему внушать. — Всю жизнь.
— Ты привезла фотографию? — спросил Саша уже дома.
— Ну, могу анекдот рассказать.
И я чувствовала себя героиней, смелой и отважной!
— Саша! Куда ты! Пойдем фотографироваться!
Охренел? Я тут всеми силами стараюсь его не задеть, а он меня осаживает! Мог бы и словами попросить!
— Мы здесь не останемся! — это вызвало новую волну протеста. — Верните нас обратно! Мы будем спать на улице!
Гера взял валявшийся на столе маленький вентилятор и направил на меня. Батарейки в нем сели, вентилятор еле крутился, потока воздуха я даже не почувствовала. Выдвинув руку вперед, я нежно поставила мизинец на основание вентилятора, лопасти завращались медленнее, а затем остановились. Гера раскрутил вентилятор вновь, а я снова медленно притормозила его мизинцем. Мы проделывали это еще несколько раз, а внутри у меня почему-то зрело чувство, что после такого Гере не выжить… Но что мы делали? Мы просто коротали время…
