— Ты скажи, что хочешь услышать, и я повторю, — пыталась выскользнуть.
— Ой, нет. Лучше и дальше мечтай о своем Саше. Это же страшно!
Танцевать меня никто не приглашал. Оно и понятно, я же дочь классного руководителя, так что особо не надеялась и не особо расстраивалась. Зато Пашу это более чем устраивало. Каждый раз, когда начинался медляк, он самодовольно подходил к Марине, всем видом показывая, что не ко мне.
Внешней красотой Коля не отличался. Серые глаза, большеватый нос и волосы невыразительного пепельного оттенка. Но в целом, если не уделять внимания деталям, лицо казалось приятным. Особенно по тому, что он смотрел на меня так, будто видел перед собой ангела.
А он ждал! Стоял на том же месте и ждал. Я улыбнулась, растерялась, остановилась. В его глазах читалось восхищение. Никто не смотрел на меня так долго и так прямо.
— Знаешь, что я придумала! — мама заглянула в мою комнату. — А не приехать ли Саше к нам?
В тот вечер мы гуляли вчетвером, была оттепель, я села на скамейку и, чтобы не сталкиваться с умоляюще-веселыми глазами Дёси, подняла голову к небу. А оно было почему-то розовым. Наверное, из-за уличных фонарей. Но свет был настолько странным, что подобный я видела впервые.
Антон улыбался довольно и чувствовал себя главным. Помимо лица, безупречной оказалась и фигура. Парни пришли без футболок (в поезде жарко), и тело Антона, загорелое и мускулистое, не имело недостатков. Он был об этом осведомлен, отчего легкое самодовольство то и дело проскакивало. Жора сидел рядом с ним, но выглядел зажато. Подкидывал, брал, сдавал, не проявляя эмоций, будто сосредотачивался на чем-то ином.
— Девчонки на улице, — вежливо ответила им, как будто сама не могла их интересовать. — Но они скоро вернутся.
Получалось, что мы внешне и не двигались, а теперь сидели прижавшись друг к другу. Я отклонила колени к стене. Но Гера резко двинулся и снова соединил нас. При этом не изменил ни серьезного выражения лица, ни какой-то странной сосредоточенности.
Я злилась. Дёсе нельзя было верить.
— А что ты пишешь? — спросил Антон.
Я улыбнулась столь необычной форме скромности. Все и без того знали его имя!
— Серьезно? — переспросила я.
Мы отмечали в ресторане. Паша со своим ансамблем пел весь вечер в основном Цоя, правда, явно фальшивил в «Звезде по имени солнце». Он ходил королем и вальяжно обнимался с Мариной, которая бросалась на него при каждом удобном случае.
Парни ушли от нас только в обед. Блондинки вышли покурить, и я осталась одна. Ко мне тут же обратилась та девочка с боковушки.
