— Он останется без руки, да? — тихо спрашивает она. Ей важно знать.
Хёнрир едва заметно вздыхает.
— Вам нужно понимать, леди Эрлин, я могу попытаться восстановить все сразу, не пытаясь сосредоточиться на самом важном, но сеть плетения придется усилить… больше и глубже. И на это понадобится куда больше времени. В разы. За это время мои нити успеют прорасти в него, я и даже сам не уверен, что смогу полностью отпустить и вытащить все. Если прорастет слишком глубоко, то выдрать можно только снова ломая руку, возможно, ломая даже больше, чем сейчас. И тогда в этом никакого смысла. И раз уж стоит выбор между тем, чтобы потерять руку или потерять собственную волю, то я, пожалуй, предпочел бы остаться без руки.
Смотрит ей в глаза, очень внимательно, словно ждет ответа.
Она имеет право что-то решать? Хёнрир позволит решить ей?
А ведь все, что он говорит, касается и его самого. Кому знать, как ни ему.
— Да, — тихо говорит Эрлин, хотя в горле встает ком. — Вы правы, лорд Хёнрир.
Он чуть заметно облизывает губы. Эрлин стоит так близко, что чувствует его тепло, его дыхание. Запах дубленой кожи, лошади и пота… у него волосы на висках мокрые, мелкие капельки на лбу — нелегко пришлось, и нужно отдать еще очень много.
— Знаете, — говорит Хенрир, — возможно, когда ваш сын подрастет, он справится и сам. Хель как-то отрастила себе новое ухо, которое отгрызла тварь. И даже два пальца на левой руке, которые потеряла в бою… правда пальцы почти не гнутся. Но, возможно, вашему сыну удастся большее.
Слезы наворачиваются на глаза, и Эрлин ничего не может с этим сделать.
— Спасибо вам, — говорит она.
— Пока рано благодарить, леди Эрлин, — говорит он. — Еще ничего не решилось. Вы идете, отдохните пока. Вон там, у костра, уже готовят ужин. Поешьте и поспите хорошенько, силы вам понадобятся.
— Эрлин… прости… — Свельг тихо подходит, обнимает её сзади за плечи, пытается прижаться подбородком к её щеке.
Она вытягивается в его руках, напрягаясь, отворачиваясь.
Не стоит.
— Эрлин? — зовет он.
Она качает головой. Это не обида, но она не может и не хочет говорить сейчас.
Свельг не отпускает, только нежно поглаживая её, прося прощения.
— Я думаю, Хёнрир прав, — говорит он. — Мне действительно давно пора пройти ритуал, получить все права. Тогда я смог бы жениться на тебе.
Целует её у виска.
Она зажмуривается, губы дрожат.
