- Мы едем.
А потому, как только они переступили порог дома, их с поклоном встретила то ли служанка, то ли домработница.
- Добро пожаловать, - сказала она, принимая кожаный портфель у Мин С о и плащ у Кима.
Он поднялся в спальню, которая как-то само собой стала считаться его комнатой и из которой убрали все свадебные безделушки. Умылся, переоделся и спустился вниз, готовясь увидеть свою жену. Что с ней делать, он знать не знал, потому что не знал о ней ничего, кроме одного, что она кажется, не слабоумна. За столом собралось почти все семейство. Почти, потому что место рядом со стулом Кима опять пустовало, что вызвало его молчаливое недоумение и вместе с тем облегчение. Он усмехнулся про себя, отодвигая свой стул. Кажется, жена решительно игнорирует его. На сближение с ним она идет так же неохотно и тяжело, как и он. Мин С о, читая газету, развернулся на своем стуле так, чтобы домработнице было удобно ставить перед ним блюда и разложить столовые приборы. Госпожа разговаривала с младшим сыном об учебе, кажется, речь шла об его успеваемости. Как только Ким сел за стол, поздоровавшись с тещей и малолетним свояком, домработница поставила перед ним тарелку пук-тяй , от запаха которого у Кима успокоился нывший до того желудок. Он поблагодарил домработницу, впервые искренне улыбнувшись за все время, что находился в этом доме. Он решил, что надо будет спросить, как ее зовут, зная, как ценит обслуга внимание, особенно в мелочах. В джинсах и повязанном поверх футболки фартуке, девушка домработница выглядела по-домашнему уютно. Ее волосы, собранные в высокий хвост открывали милое личико. Было заметно, что ее считают здесь своей и многое позволяют. Когда она взъерошила волосы мальчишке тот даже не дернулся, приняв эту вольность как должное. Сам мальчишка то и дело посматривал на Кима с каким-то озорным выжиданием. Госпожа с нарочитым оживлением рассказывала о том, как какой-то госпоже и господину Чон У понравилась свадьба. Должно быть за этим показным оживлением она пыталась скрыть неловкость от того, что ее дочь так явно игнорировала мужа.
- Сама поешь, - сказала она домработнице, оборвав свой рассказ.
И это внимание к услужливой девушке тут же примирило Кима с этим домом. Значит, не его одного солнечным лучиком согревало ее присутствие. Слава Будде ее здесь не обижают и, похоже, он будет иметь удовольствие видеть ее каждый день. Интересно, она приходящая или постоянная прислуга? "Что ж, кажется, не все так плохо, - подумал Ким Бо , и покосился на стул жены. - Пережить бы только следующий приступ паники". Поставив на стол хлебницу, девушка поклонилась, пожелав всем приятного аппетита, и Ким невольно улыбнулся снова. Но прежде чем удалиться на кухню, девушка предупредительно поставила тарелку с супом перед пустующим местом жены Кима, и вдруг, отодвинув стул, уселась рядом с ним, взяв в руку ложку. Ким, ничего не понимая, во все глаза смотрел на нее, потом недоуменно огляделся: почему никто не возражает против подобной бесцеремонности! Его ошарашенный вид вызвал звонкий смех мальчишки:
