— Вас пытались свергнуть?
— И не раз, и до сих пор пытаются, — жёстко усмехнулся Император, прежде чем повернуться ко мне полубоком. — Зачем я вам обо всём этом говорю? Изначально я прибыл во дворец таким же, как вы. Меня не обучали императорскому делу, я военный маг, но никак не политик. У меня было больше недругов, чем союзников, я воевал против всей высшей аристократии, в перерывах между советами учился и тренировался. Как видите, статус Императора до сих пор при мне спустя столько лет, — свободную руку лорд аккуратно положил на мою щёку. — Аврора, никогда не сдавайтесь. Я призираю тех, кто слаб духом.
Экипаж немного сбавил скорость, Императора позвали, и он, извинившись, поспешил покинуть моё общество. Я же осталась сидеть в одиночестве босая, всё ещё сжимая правую руку, в которой секунду назад держала мужскую ладонь.
Во рту остался неприятный осадок от услышанной истории, в чьей правдивости я не сомневалась. Отчего-то была уверена, что эта тема была слишком личной для лорда, поэтому он бы даже не помыслил хоть в чём-то солгать, рассказывая её. Устало вздохнув, взяла в руки вышивку, да так и осталась с ней сидеть, повторяя в голове слова, брошенные напоследок.
Глава 4.
Необходимый город мы достигли по истечению вторых суток. Ехали день и ночь, практически не останавливаясь. Мне пришлось спать на жёстком сидении, а утром страдать помутнением и недомоганием. Страшно было представить, какого моим попутчикам. Я точно знала, что ночью они ехали посменно. Один управлял экипажем и лошадью, второй сопровождал, двое других спали на выступе позади, и так по кругу.
Поэтому, когда на заходе солнце впереди показались стены города, было неизвестно, кто больше выдохнул с облегчением. Оставшиеся несколько часов каждый терпел на последнем издыхании, поэтому, когда мы оказались вовлечены в шумные улочки, то мгновенно поспешили отыскать ближайшую таверну.
Комнаты снимал Император, сделав заказ на две. Я совершенно не удивилась, когда после плотного ужина вошла в помещение и обнаружила одну двуспальную кровать. Возмущаться не было ни сил, ни желания, однако когда крепкий мужчина внёс большую бадью с горячей водой, да ещё ведро с кувшином, поставив всё это за тканевую занавеску, нечто неприятно колыхнулось в груди.
— Ваше Величество, — позвала.
— Дариан, — поправил меня мужчина, до этого что-то сосредоточено изучавший в окне.
— Кто будет мыться первым?
— Разумеется, вы, что за глупые вопросы.
