— Тик-так. Тик-так. Часики бегут. Тик-так. Тик-так. Спать не дают, — делает па и начинает танцевать, кружится, выгибается, — А я хотел бы уснуть, и увидеть тебя во сне. А я хотел бы закрыть глаза, и прикоснуться к твоей весне.
Он делает повороты и сальто. Прогибается в спине, касаясь руками пола. Он пластичный как гуттаперчевая кукла. И эти невероятные движения притягивают взгляд. Заставляют замереть, буквально затаив дыхание.
— Позволишь, я буду тебя искать?! Позволишь, наплюю на время, и буду искать?! Лишь тебя одну! ЛИШЬ ОДНУ ТЕБЯ! — останавливается и простирает в зал то одну, то другую руку.
Потом снова приходит в движение. Делает сальто. Кружиться вокруг себя, а руки буквально мелькают в движении. Вдруг останавливается.
— Жарко! Разрываю рубаху, обнажаю себя, — от одного движения клочки ткани падают вокруг него, — Жалко! Я искал, но так и не нашёл тебя. Приходи ко мне! ПРИХОДИ САМА!
— Позволишь, я буду тебя искать?! Позволишь, наплюю на время, и буду искать?! Лишь тебя одну! ЛИШЬ ОДНУ ТЕБЯ! — Снова движение. Он несколько минут мечется по залу в танце, открывает невидимые двери, будто ищет кого-то.
— И всё же я буду тебя искать! Не спать ночами, и снова искать! ПОГИБАТЬ БЕЗ ТЕБЯ, И ЛОМАТЬ ЭТИ ЧАСЫ! — замирает, а потом начинает работать руками и ногами в боевом стиле, словно ломает что-то.
Снова замирает, глядя грустным взглядом в зал. Руки изображают стрелки, а в глазах стоит такая невыносимая боль, что я задыхаюсь от неё вместе с ним.
— Тик-так. Тик-так. Стрелки впиваются в душу! Тик-так. Тик-так. Звон этот врывается в уши! Разрываю свои одежды, как вторую кожу! СКАЖИТЕ МНЕ, ЛЮДИ, РАЗВЕ ТАК ЖИТЬ, ВОЗМОЖНО, — наклоняется и, поднимаясь, тянет брюки вверх, они падают на пол, а он кричит в зал, обхватывая себя руками.
Через секунду Максим летит по залу, перебирая ногами по полу. Руки парят и изгибаются словно крылья.
— Может мне взлететь как птице. Может пролететь километров вереницы. Отыскать тебя! ЛИШЬ ТЕБЯ ОДНУ!
Музыка стихает, а он замирает. На последних аккордах закрывает лицо руками, вздрагивает и всхлипывает, как будто плачет.
Мне кажется, что это песня странствующего пилигрима, который бродит по свету в поисках той единственной любви. Хочется забраться на сцену, увести его от толпы, которая аплодирует ему. Скрыть его от посторонних глаз, обнять и утешить. Но я не смею этого делать, не здесь и не сейчас. Ещё рано. Но вот присниться ему могу. Обнять его хотя бы в его снах.
