Мать действительно приехала, но в день похорон. Заявила, что те пятьсот рублей, что я ей выслал, они пустили на помин. На дорогу она заняла у соседки, такую же сумму. Теперь я должен выдать ей эти деньги, чтобы отдать долг, ещё и дорогу назад оплатить. Зашибись! Остался без работы. Умерла бабушка. На похороны в целом все семьдесят тысяч ушли. Ещё и эта с меня что-то требует. Посмотрел на неё и невольно скривился. За последние годы она опустилась ещё больше. Ещё каких-то три года назад была вполне красивая женщина. Водка долго не отражалась на ней. А теперь долбанула, сразу и по полной программе. Мать выглядела тем человеком, которого в народе называют «синяк». Обрюзгшая, с жёлтой кожей, грубыми морщинами на лице и красными венами на носу, мама вызывала не сожаление, а отвращение. Зубы сгнили и стали коричневыми от курева. Когда увидел это, даже обрадовался, что бросил.
Пора было выезжать в ритуальный центр. Выехали с друзьями на такси. У центра уже были бабушкины подруги. Все уместились в катафалк и поехали на кладбище. Её отпели в маленькой кладбищенской церкви. Я тихо утирал слёзы. Мама показушно выла в голос. На поминках напилась в хлам, и в такси её пришлось заволакивать. Перед гостями даже стыдно за неё стало. Ничего, завтра уедет к своему собутыльнику.
Ага, размечтался я. Утром она встала и заявила, что половина квартиры по закону её. Мол, она вступит в наследство и свою долю продаст. Наивная, она не знала о завещании. Бабушка просила до последнего момента ей не говорить.
— Ага, чтоб ты опять всё пропила! Вот, видела, всё моё! Из квартиры не выпишу, мать ты мне всё же! Но живи у своего Гошеньки! Или кто там у тебя на этот раз, Игорёк?! — рыкнул я и сунул ей под нос завещание.— Что, она мне ни хрена не оставила?! Да я оспорю в суде! Продадим хату. Тебе и общажной комнаты хватит! — заорала она.
— Ну, давай, рискни. И я тебя ещё и прописки лишу. Не доводи до греха, ма. Припрёт, приедешь сюда жить, но прежде закодируешься, — решительно заявил я.
— А вот это видел, сыночек? — шикнула она, брызжа слюной, а после сунула дулю чуть ли не в ноздрю, — Закодироваться ему! Облезешь! Пила, пью, и пить буду! Понял?! Ладно, так и быть в суд не пойду. Там пошлину платить, а у меня ни копейки.
— Вот и славно. В два часа электричка. Собирайся и вали к ёбарю. Пойду пока за хлебом схожу, — скривился я, уходя в прихожую.
И вот же гадство, отсутствовал дома всего полчаса, а она уже дружков созвала с которыми раньше пила. Расположились в комнате, и давай наяривать спиртягу.
