Первое — в каждом храме своя „маленькая Боня“. Если я ей приглянусь, то возможно мы с ней „подружимся“, а если „нет“, то имея некоторую свободу, волю и власть от „большой мамочки“, кто-то из дочерей может мне испортить жизнь или этой самой жизни лишить.
Второе — умереть в этом походе — паломничестве вариантов много, а вот как выжить… Паломничество — опасное мероприятие, ибо в любом из этих пяти храмов меня могут медленно казнить или быстро казнить. Например, выпив мою кровушку до последней капли, сделать уродиной, порезать моё тело на ремешки для поддержания штанов, а в лучшем случае — испепелить. Вероятность погибнуть велика.
Третье — паломничество продлиться не одну неделю. Это и хорошо и плохо. „Плохо“ — в дороге могу помереть от неизвестной болезни, от нападения бандитов или дикого зверя. „Хорошо“ — наведу мосты с местной верхушкой, магом и прЫнцем. Узнаю больше и конкретнее, что за миссия мне выпала. Про магию и историю тоже послушаю. О Дарах Богини Ночи тоже надо расспросить более основательно. В этом случае время работает на меня. Пригляжусь ко всему, узнаю точно, каков здесь статус занимают женщины. Подберу себе более выигрышную тактику поведения.
Так, а теперь, надо узнать больше об этих братьях народа Генутх. Бррр! Страшные они! Пойду-ка я лучше за милым и очаровательным юношей Аминезом. Если повезёт, с будущим правителем потолкую. Кстати, он так и не представился мне. Каков нахал! Я должна почему-то его умирающие земли спасать, а он даже имени своего не удосужился назвать! Непорядок..» — и Анна быстро спрыгнула с повозки, пытаясь не запутаться в многочисленных нижних юбках платья, которое дала одна из служанок правителя во временное пользование.
Анна спешила, но опоздала — Аминез исчез в одной из повозок. Гадать, в которую из них на ходу сиганул парень, Анне не хотелось, а уж заглядывать в движущуюся утробу накрытой плотной тканью повозку, точно не хотелось… «Фу! Это не есть „комильфо“ подслушивать и подглядывать!». Анна решила просто размять ноги. «Если устану топать вдоль обоза, попрошу для себя лошадь». Анна оглянулась на трёх лошадок, шагающих на привязи в конце их растянувшегося отряда по дороге. «Ничего такие лошадки, смирные..» — подумала Анна и предалась воспоминаниям..
«Благое дело сделал для меня господин Орлов, научив моё тело держаться в седле. Узнал бы он, в какой переплёт попала его бывшая пассия — слезу пустил бы от умиления! Он мне так и не простил своего проигрыша за игральным столом. Гоша с таким рысаком расстался! Я его где-то даже понимаю — Яшка красавцем был! Порода на узкой морде написана, а уж про его ноги оды слагать можно!..Если и любил Орлов настоящей любовью, так это был его рысак. Ещё бы! Он такие деньги на ипподроме срывал! Где он сейчас? В чьей закрытой усадьбе хрумкает отборный овёс и жует травку конь Яшка, никому неизвестно! Покупатель оказался умён. А Орлов, скотина эдакая, меня в проигрыше обвинил… Эх, Гоша, Гоша…»
