…Уже проехал последний ночной троллейбус, тот, что развозил водителей и работников депо по домам, а Аня, сжимая в руке телефон, в котором совсем недавно звучал голос Димы, все лежала без сна. Она удивлялась, что еще вчера была абсолютно уверена в том, что никогда никого не полюбит. Потому что боится. Боится, что любовь, как все живое — она ведь живая! — родится и умрет, а она, Аня, будет жить дальше. Это страшно. Да, вот так первая мамина любовь — родилась и умерла, а мама продолжала жить дальше, если это можно было назвать жизнью. Точнее, мама тоже потихоньку умирала. И дедушка… Он любил бабушку, но это чувство тоже умерло, вернее, бабушкина половинка, а дедушкина жила и мучилась. Зачем Бог сделал так, чтобы любовь принадлежала двоим и в равной степени зависела от обоих? Что Он хотел этим показать? Чему научить? Мол, берегите любовь и будете счастливы? Чепуха! Вот Аня точно знает, что умеет беречь любовь, что если полюбит, то не предаст дорогого ей человека, не обманет. А он? За него она отвечать не может, она не знает его так, как себя, не может быть в нем уверена. Девчонки говорят, мол, я своего парня отлично знаю… Глупости все это, иллюзия, которая может рассыпаться в одно мгновение, как букет в руках фокусника, щелчком пальцев превращающего цветочки в конфетти. Но как же тогда любить? Ответа на этот вопрос нет, как и на тот, почему любовь, как и ребенок, зарождается по чьей-то невидимой воле. А такая воля существует, это бесспорно. Однажды Аня услышала разговор Лидии Львовны по телефону, она рассказывала о каком-то родственнике. «Представляешь, у него с женой прекрасные отношения, а тут такое… Да подожди ты, никакой любовницы у него нет! Слушай… Заходит он в лифт с незнакомой женщиной, в ней ничего особенного… И вдруг его сердце — ёк! И член напрягся. Мужик обалдел, понять ничего не может, потому как женщина не в его вкусе. Ну, он стоит, косится на нее, а сердце снова — ёк! Он присмотрелся и понял: что-то привлекательное в этой женщине есть, но нужно хорошо присмотреться. Да нет, не побежал он за ней! Он мне об этом рассказал, и все… Просто он в шоке: им будто кто-то руководил. Феромоны? Ну, может, и феромоны виноваты…»
Аня повернулась на бок и прижала телефон к груди. Что бы ею ни руководило, какие бы мысли ни возникали в ее голове, в груди уже зарождалась любовь, и Аня ничего не могла с этим поделать — это выходило за пределы ее влияния, ее контроля. И пугало. Пугало и заставляло принимать решение. Это решение было очень важным. И она его примет. Должна принять. Чтобы в очередной раз не разочароваться. А еще потому, что любую проблему нужно решать сразу, вычерпывать ее до дна, как бы больно ни было. Вот Игорю она не смогла сразу сказать правду, и отношения у них были ужасные, лучше бы их вообще не было — и какой черт ее тогда попутал?
