– Допустим, я следил за этими людьми раньше и знаю, где они прячутся, – выкрутился Пивной Бочонок. – А пришел сюда спозаранку, потому что хочу застать противника врасплох. Те, кто ведет ночную жизнь, ложатся спать на рассвете – наилучшее время для вторжения в их логово.
– Ты тоже многое не договариваешь, – посетовал в свою очередь Таврий и был прав. – Но я не стану донимать тебя расспросами, если укажешь мне логово, о котором упомянул.
– Боюсь, вам тоже придется мне кое-что пообещать, – не согласился ван Бьер. – Я выполню вашу просьбу, если вы поклянетесь, что исполните мою.
Я посмотрел на монаха с удивлением и укоризной. По идее, ему бы следовало поскорее отделаться от курсора, памятуя, сколько горя причинил нам Капитул. Но Баррелий считал иначе. Перехватив мой взгляд, он украдкой мне подмигнул: дескать, спокойно, парень, я знаю, что делаю. С чем я, конечно, не мог спорить, но дал понять, что не одобряю этот выбор.
– Ты смеешь выдвигать мне условия, язычник? – вновь посуровел курсор. Правда, уже не краснея от злобы, а лишь выражая недовольство.
– Точнее не скажешь, – хмыкнул кригариец. – Я – наемник и привык заключать сделки. Язык взаимовыгодной торговли – самый доходчивый и полезный из всех языков мира.
– Однако, смею напомнить, что я не наемник, а священник! – продолжал хмуриться Таврий. – И обращаться ко мне с таким предложением – святотатство!
– А я смею напомнить, что вы – священник без блитц-жезла, – парировал ван Бьер. – И я пока не вижу других желающих искать вашу пропажу.
Довод угодил не в бровь, а в глаз. Курсор открыл было рот, собираясь вновь осудить Баррелия, но услыхав про жезл, не проронил ни слова и насупился.
– Ладно, чего ты от меня хочешь? – спросил он, так и не найдя возражений.
– Вы обмолвились, что являетесь носителем «малого ключа», – напомнил монах. – Я в курсе, что это означает. Надзорная палата наделила вас правом входить в любые дома Эфима и никто при этом не смеет чинить вам преграды.
– Верно, но лишь отчасти, – признал священник. – «Малый ключ» потому и назван малым, что он дает мне ограниченные полномочия. В дома министров тетрарха, его советников, фаворитов и иной придворной знати меня с таким «ключом» не впустят.
– Эти люди мне не интересны, – отмахнулся Баррелий. – Но есть в столице дом, где, как я подозреваю, находится второе логово напавших на вас негодяев. Одному мне к ним не проникнуть. По крайней мере, без опаски угодить за это в тюрьму или на виселицу. Но с вами мы наведаемся туда в гости на совершенно законном основании.
