Стоило подумать об этом, как в мыслях тут же возникли воспоминания об уроке философии, когда мы рассматривали китайский символ созидательного единства противоположностей во Вселенной, в виде круга, разделённого волнистой линией на две половины — тёмную и светлую, инь и янь. Симметрично расположенные внутри круга две точки — светлая на тёмном фоне и тёмная на светлом — говорили о том, что каждая из двух великих сил Вселенной несёт в себе зародыш противоположного начала, а это значит…
— О чём задумалась? — лорд стоял настолько близко, что все мысли тут же выветрились из головы, оставив после себя странное ощущение.
— Как думаешь, почему мне приснился этот сон? — тряхнув головой, я, неспешно протянув руку, сняла с его плеча прилипшую паутинку.
— Потому что именно тебе суждено изменить этот мир, — улыбнулся мужчина, коснувшись моих волос.
— И ты веришь в эту чушь? — фыркнула я, но тут же замолчала, удивлённо взглянув на лорда, осторожно притянувшего меня к себе.
— Верю, — кивнул мужчина, наклоняясь всё ближе, не сводя с меня пристального взгляда, — верю всем сердцем.
Горячее дыхание опалило кожу, коснувшись моих губ, и поддавшись порыву, я потянулась к нему навстречу, отбросив все сомнения и желая лишь одного — почувствовать вкус его поцелуя.
Энрион осторожно отодвинул прядь моих волос, так не вовремя упавшую на лицо, отчего дыхание перехватило, а сердце забилось сильнее. Движения лорда были неспешными и такими волнующими, что заставляли забыть о реальности, затягивая в царство грёз, где были только мы. На миг мужчина замер, словно давая мне возможность отстраниться и прервать это сладкое безумие, но останавливаться я не собиралась. Поняв это, он медленно и нежно коснулся моих губ, накрывая их поцелуем, но уже мгновение спустя, волна страсти захлестнула нас обоих, и мир вокруг окончательно перестал существовать.
Секунды незаметно складывались в минуты, а поцелуи всё не прерывались. Казалось, сама атмосфера этого места заставляет нас тянуться друг к другу, сплетая тела и объединяя души в единое целое, растворяя без остатка в водовороте чувств, требуя нечто большего, чем просто поцелуи.
Прикосновения лорда становились более откровенными и пьянящими, вызывая во мне безудержное желание, да и сам он был возбуждён не меньше. Одежда ужасно мешала и я потянулась к пуговицам на рубашке Энриона, желая скинуть её, когда внезапно ощутила в груди странную вибрацию, вызывающую ледяную дрожь во всём теле.
