— О, это всего лишь ковер, не волнуйся, — раздается голос Стивена за моей спиной. Чувствую его взгляд на себе, но не поворачиваюсь: я все еще не могу отвести глаз от его дочери.
— Ты помнишь наших дочерей, Хоуп и Харли? — спрашивает Стивен.
Конечно же, я помню, но только Хоуп определенно изменилась. Я видел ее четыре года назад, когда девушке было восемнадцать. И она выглядела несуразным и нескладным подростком со скобками на зубах и слишком длинными ногами. Она буквально постоянно спотыкалась на них при ходьбе. Тогда я еще подумал, что девушка будет либо «поздним цветком», либо же ей не повезло с внешностью.
И вот теперь все изменилось. Боже правый! Это девушка прекрасна.
— Это Хоуп, — продолжает мой друг, указывая жестом на нее, а затем и на младшую дочь. — А это Харли.
Ну, по крайней мере, я так думаю. Не могу же видеть спиной! Я все еще не в силах отвести взгляда от его старшей дочери.
На Хоуп надето легкое летнее платье до середины бедра и, на мой взгляд, с слишком глубоким вырезом декольте. Замечаю легкий намек на ложбинку груди, и это быстро превращает мои брюки в районе паха в подобие палатки.
— Привет, Хендрикс, — приветствует меня Харли.
Но я молчу. Просто не могу ответить.
— Хендрикс? — встряхивает меня за плечо Стивен.
— Привет, Хоуп, — наконец-то хрипло выдаю я.
— Привет, — отвечает она и, сделав шаг навстречу, протягивает мне руку, как истинная леди.
Я слегка сжимаю ее, но тут что-то обрушивается на меня, и, как джентльмен, склонив голову, целую тонкие длинные пальчики.
Кожа Хоуп безупречна и пахнет ванилью. Должно быть, она пьет галлоны воды в день, чтобы кожа была нежной и идеальной. Или же это все от природы.
— Привет, — повторяю я, и на этот раз голос звучит на октаву глубже.
Черт, эта девушка превращает меня в дикого зверя.
Все, о чем сейчас могу думать, это только как сильно хочу ее.
Я всегда мог получить любую из девушек, проникающих к нам за кулисы, в гастрольный автобус и даже в номера отелей. И ребята из группы не отказывали себе в удовольствии отлично провести время, но я обходил такие связи стороной: всегда старался сосредоточиться на своей единственной любви – музыке.
И еще старался выкроить время на серфинг, но музыка, в конце концов, была главнее всего.
Я просто всегда был убежден, что писать песни о чистой и искренней любви и страсти, а потом идти в объятия какой-нибудь случайной женщины – это, мягко говоря, неправильно. Ненавижу лицемерие, и никогда не буду практиковать его сам.
