— Да чтоб тебя! Я же оставил тебе Епископа! Зачем убивать обычного рыцаря? Что я тебе такого сделал, что ты меня преследуешь? — Жаловался безмолвному врагу капитан святых рыцарей.
Но его действия не имели смыла, а его слова не долетали до бездушной Боевой марионетки. Она не собиралась оставлять в живых никого, кто находился на территории церкви в данный момент.
— Подожди! Стой! Давай договоримся? Золото! Ты хочешь золото? У меня как раз припрятано пару десятков тысяч золотых! Я отдам тебе всё, что у меня есть, только пощади!
Капитан рыцарей не издал больше ни звука. Ответом марионетки была слетевшая с плеч голова. Единственное, что имело для неё значение — это успешное выполнение поставленной задачи. У механической куклы не было ни желаний, ни эмоций. Лишь цели и средства.
*Топ, топ, топ — топ*
Свистящий ночной ветер внезапно утих, и всё, что теперь слышал Епископ — это шаги. Шаги медленно приближающейся к нему марионетки. Это было похоже на щелчки секундой стрелки старинных часов. Словно кто-то отсчитывал последние мгновения его жизни. Чем громче были слышны эти шаги, тем ближе был невидимый враг, и тем сильнее дрожал от страха старик.
— Н-не подходи! П-пощады! Я был не прав! Я очень сожалею! Позволь мне загладить свои грехи, только не убивай! — На лице старика появились крокодиловы слёзы.
Вряд ли он действительно хоть о чём-то сожалел. Скорее всего он просто очень боялся смерти. Действуя нагло и безрассудно всю свою жизнь, не принимая во внимание чувства других, этот человек поступал всегда так, как сам этого хотел. Но сейчас, когда с ним поступали ровно также, как и он поступал с другими людьми всю свою сознательную жизнь, Епископ уже не имел возможности выйти сухим из воды. Возможно, это была карма, возможно это всё результат его бесстыдных действий, но в конечном итоге — исход лишь один.
*Вших! Вших!*
— А-а-а-а! — Диким, нечеловеческим воплем озарился весь церковный двор.
Епископ разом лишился обеих ног. Изнывая от боли, старик продолжал ползти в направлении стойл.
*Вшух!*
Теперь одна из рук священнослужителя была мгновенно отделена от тела. Боль была просто невыносимой. Лицо Епископа побледнело из-за большой кровопотери, но он всё продолжал барахтаться на земле.
*Вшух!*
Очередная рука была отрезана марионеткой. Старик уже не кричал как раньше. У него просто больше не было сил. Всё, чего он сейчас жаждал — это скорейшей смерти.
*Вшух!*
Туловище Епископа разделилось на две части. Оставаясь в сознании, священнослужитель продолжал чувствовать непередаваемую боль. Но всё, что он мог поделать — это лишь ждать.
