— Кажется, до тебя мне уже кто-то предлагал пришить ноги, но этот кто-то так и не вернулся. Да и не нужно. Ведь у меня есть цель. Я не знаю ее, но она есть.
— Но разве это не бессмысленно?
— Нет, отнюдь, нет. Вот сейчас я веду беседу с тобой. Возможно, это и есть моя цель. А возможно и нет. Однако это все-таки, что-то изменит.
— Что это может изменить?
— Не знаю, знать должна ты.
— Я?
— К примеру, мы могли бы и не встретиться сегодня, и оттого день стал бы другим, и для тебя, и для меня. Значит, наша встреча для чего-то была нужна. Но так, как моя жизнь останется неизменной, хотя возможно найдется пища для ума, твоя, же получит новый поворот.
— Да. Наверно так оно и есть. Вы умны, но, как в этом почти бескрайнем поле, вы стали таким?
— Я иногда встречал таких вот путников как ты. И мы говорили. Одним из них был ученый. Он говорил больше остальных. Слушая его речи, и я стал умнее. Хотя до и после него, люди говорили вещи не более и не менее умные.
— Ясно. А не говорил ли ученый, как найти выход из этого места?
— Из этого места? Смотря что ты подразумеваешь под «этим местом». Поле?
— Нет, не совсем. Скорее эту страну, если это страна.
— Да страна. Страна людских грез, как говорил ученый. Но он ведь мог и солгать или не знать наверняка.
— Страна людских грез? Значит ли это, что я сплю?
— Возможно.
— Тогда, чтобы вернуться, мне нужно проснуться?
— Ну, или наоборот заснуть. Этого я знать не могу.
— Ясно. Но может быть, вы знаете, что там за полем.
— Нет и не могу. Тот, кто уходил от меня никогда не возвращался. Хотя, тот ученый говорил, что видел по дороге ко мне, и кажется, оставался на ночлег в старом доме неподалеку. И кстати, шел он с той же стороны, что и ты. Странно, что ты не заметила тот дом.
— Да странно. Но мне кажется — я оказалась сразу на этом поле. Не могу вспомнить ничего, что бы было до него. Не могу вспомнить даже, как на нем очутилась.
— Так же, как и я. В этом мы с тобой похожи.
— Видимо так. А как сюда попал тот ученый? И другие.
— Никто из них не помнит.
— Значит это действительно сон. Тогда ничего страшного, скорее всего мы скоро проснемся и все вспомним. И возможно вы перестанете быть пугалом.
— Ох, как же я об этом мечтаю. Может быть, я наконец-то воссоединюсь с любимой.
— С, любимой?
— Да. Она восходит по ночам, отгоняя от меня вороньи стаи и боль, что приходит с ними. Но она постоянно молчит. Я разговариваю с ней и тщетно прошу ответа, ведь она молчит. Наверно ей просто не дано говорить, как мне или тебе.
