В четверг я стояла у дверей кабинета, в котором должны были вынести наш приговор. Мои руки дрожали. Я даже слышала, как стучат мои зубы. Сейчас мне очень хотелось, чтобы рядом был Мэт и поддержал меня, просто взял за руку.
- Куприянова вы? – женщина лет 45, одетая в дорогой деловой костюм, с очками на переносице уставилась на меня, стоя в дверном проеме.
- Да, я. – я судорожно перебирала лямку сумки в раках.
- Пройдемте.
Кабинет был скромно обставлен офисной мебелью. Женщина прошла и села за свой рабочий стол, жестом указала мне на стул для посетителей. Меня так била дрожь, что я, наверное, была похожа на нездорового человека.
- Итак, вы подавали документы на опеку своего брата Куприянова Никиты Александровича, так?
- Да, верно.
- Вам отказано. – моё сердце ухнуло и провалилось куда-то в желудок.
- Как?
- Вы молоды, у вас учеба и работа барменом. Я понимаю, что вы сестра. Но это не подходящие условия для подростка. За ним сейчас должен быть глаз да глаз. А у вас что? В первую половину дня – занятия в университете, во второй – работа в баре, а также у вас ночные смены. Мне очень жаль. – я почувствовала как слезы стали бежать по моему лицу.
- Это значит, что его заберут в детский дом?
- Ну почему же? Вы можете найти сами опекунов, которые будут подходить на эту роль. А сейчас, извините, мне нужно работать.
- Да, конечно. – я встала, вытирая тыльной стороной ладони слезы, и направилась на выход из этого здания.
Я вышла из здания и упала на ступеньки, закрыв лицо руками, дала волю слезам. Мне не разрешили взять опеку над единственным человеком, который у меня остался. Нет слов описать, какую пустоту я ощущала внутри. Мне нужно было срочно с кем-то поговорить. Я вытащила телефон и стала набирать сообщение человеку, который сейчас мне был просто необходим.
Я: Привет! Я хотела тебя поблагодарить за всё, что ты для нас сделал. Спасибо тебе большое.
Мэт: Не за что. Я сделал всё, что мог.
Я: Мы могли бы сегодня встретиться? Мне нужно поговорить с тобой…
Мэт: Конечно. Когда и где?
Я: В том кафе. Через час.
Мэт: Договорились.
И за последние полторы недели я первый раз улыбнулась.
Через 50 минут я сидела в кафе, вытирая слезы платком. Осознание, что мне придется отдать брата в чужие руки, сильно давило на меня. Мэт появился, как всегда, идя вальяжной походкой. Я знала, что он не удивится, увидев меня в слезах, в связи с последними событиями.
