но что-то ему подсказвывало что это не сработает и они ничего не найдут.
Йорхан налил бокал для Асмея и плеснул себе, хотя не очень любил крепкие напитки. Ему больше нравилось эльфийское вино, хоть он и был демоном,
но в отличие от своих собратьев кто любил покрепче, был ценителем хороших вин.
— Вот держи — протял один из бокалов Асмею. Не думаю что из этого что-то выйдет, озвучил он в слух то, о чем боялся сказать Асмей. Меня больше всего смущает защитный контур, как он смог его пройти, как? После этого Йорхон залпом выпил самогон, слегка при этом поморщившись.
— А ты не думал, что он не выходил из камеры, что если кто-то проник туда и просто перенес Вираса из камеры через портал. Это может объяснить почему не сработали артефакты и контур цел.
Асмей все еще крутил бокал в руках не решаясь выпить, мысль которая только что пришла ему в голову заставила его отставить бокал в сторону.
— Я смотрю тебя посетила какая-то идея — Йорхон смотрел на друга, который уже успел подняться с кресла и заходил по кабинету, что-то бормоча себе под нос.
— Надо спуститься в его камеру и быстрей — сказав это Асмей выбежал из кабинета и Йорхону осталось только последовать за другом.
Поднявшись на несколько этажей они оказались в северной башне, где располагалась камера Вираса. Сейчас здесь находилось трое стражей, которые с помощью артефактов обследовали пол камеры. Увидев начальника и командира они быстро поднялись, но не успели сказать и слова как были остановлены взмахом руки
Асмея.
— Оставьте нас — проговорил Асмей и стража покинула камеру. — Лучше будет сделать это без свидетелей Йорхон, надеюсь потом ты поймешь меня друг.
Не успев задать вопрос другу, Йорхон пораженно уставился на него и не мог поверить тому что видит, так как глаза его друга сейчас покрывала темная пелена, а на руках стали проступать яркие письмена голубоватого цвета. И это было не свойственно для гнома, а ведь именно к этому народу относился его друг.
А тем времен Асмей опустился на пол камеры и приложил руки к полу, из которых тут же стали стекать нити голубоватого свечения на пол и распространяться по всей камере. Где — то эти нити образовыали замысловатые узлы, кое- где сплитались по спирали и горели более интенсивно. Посмотрев на Асмея он заметил что его лицо теперь тоже покрывали теже письмена, что и руки. Спустя несколько мгновений нити струящиеся по полу в виде спиралей зашевелились и стали складывать в силуэт, в котором угадывалась фигура Вираса, а чуть позже рядом появился второй силуэт облаченный в балахон с капюшоном, что не давало возможности разглядеть того кто за ним скрывался.
