Где моя сумка? Срочно нужно позвонить Владу. Уже утро, он наверняка волнуется и с ума сходит, пытаясь со мной связаться.
Входная дверь открылась. Роза подошла ко мне и протянула сумку:
— Наверное, ты это ищешь?
Я спросила:
— Где мой телефон?
— В сумке.
Стала судорожно включать телефон, но экран по-прежнему оставался потухшим.
— Странно. Я же вчера его заряжала.
Достала расческу и привела волосы в порядок. Роза замерла на месте и спросила:
— Как ты себя чувствуешь?
— Все тело болит. Боже, что за дрянь вы мне вчера дали?
Женщина странно улыбнулась:
— Она ведь тебе помогла, это главное. Не о чем беспокоиться.
Я сложила все вещи в сумку и направилась к выходу. В голове была полнейшая пустота. Я даже не могла нормально мыслить. Ждала чувства отвращения и презрения по отношению к самой себе, но все заглушала ломка в теле.
Роза схватила меня за руку и спросила:
— Куда это ты собираешься?
Я опешила:
— Домой. Я выполнила часть своей сделки, вы отправили деньги. Чего еще вы хотите?
— Ты же не думаешь, что отработала всю сумму за одну ночь? Ты красивая, не спорю, молодая и выглядишь очень невинно, это подкупает, но за тобой еще долг.
Я оттолкнула ее ладонь и ответила:
— Скажите, сколько я вам должна, и я соберу деньги как можно скорее.
— Девочка, ты не поняла. Мне не нужны деньги.
— Спасибо за то, что вы мне помогли, но больше я не собираюсь ни с кем спать. Вы же сами видели мое вчерашнее состояние, найдите менее проблемную девушку и оставьте меня в покое.
— В первый раз у всех такое. Потом привыкнешь.
— Вы вообще меня слышите? Я больше не собираюсь делать то, что вы скажете. Деньги за операцию мама уже получила, оставшуюся сумму я вам верну, дайте лишь время.
— Так дела не решаются. Ты знала, на что шла.
— Вы обещали, что я сделаю это единожды и потом вернусь к обычной жизни.
Роза заговорщически улыбнулась:
— Хорошо, сейчас можешь поехать домой. Потом я с тобой свяжусь.
Сумасшедшая какая-то.
Единственным хорошим моментом было то, что я действительно не помнила эту ночь. Все как в тумане, и так было легче.
На что она рассчитывает? Больше у них нет рычагов давления на меня, так откуда такая уверенность, что я пойду у нее на поводу?
Плевать. Главное — сегодня маме сделают операцию, я вернусь к Владу, и все будет по-прежнему. Забуду это, навсегда сотру из памяти и постараюсь успокоить внутренний бунт, который кричал о том, насколько все неправильно.
Я не чувствовала вину в этот момент. Шлюхой в собственных глазах я стану гораздо позднее.
