— Почему вы уверены, что я обращаюсь так только к вам? — парирую я.
Когда Джеймс не гипнотизирует меня взглядом, я могу быть дерзкой.
— Туше, — смеется он. — Алесси, ты не передумала?
— Нет, сэр.
В дверь начинают колотить.
— По телефону можно и в другом месте поговорить! — кричит соседка. — Алеська, совесть имей!
— Мое время еще не закончилось, — отвечаю я, прикрыв микрофон.
— Ты не одна? — интересуется Джеймс. — Не можешь говорить?
— Простите, сэр. Могу. Я вас слушаю.
— Но там кто-то… стучит?
— Это соседи. Квартира коммунальная. — Он молчит, и я добавляю: — Много хозяев, у каждого по комнате, а ванная общая.
Как еще объяснить иностранцу, что такое коммуналка?
— А-а-а… — тянет Джеймс. — Если не передумала, то приходи завтра в клуб.
Он называет время.
— Я приду, — обещаю я. — Обязательно приду.
Он хмыкает и отключается, не попрощавшись.
— Ты опять намылилась в свой клуб? — подозрительно спрашивает Юлька.
У нее есть все основания для подозрений. Весь вечер я «чищу перышки» — обновляю депиляцию, делаю маски. В конце концов, если на меня будут смотреть, то стыдно плохо выглядеть. Так что отпираться бесполезно.
— Ты возражаешь? — отвечаю я вопросом на вопрос.
— Да! Алесь, может, хватит? Тебе прошлого раза мало?
Вздыхаю и смотрю на подругу. Как объяснить ей, что Тема — это наркотик, и я уже прочно подсела на иглу?
— Мало, — признаюсь я. — Хочу еще. Юльчик, если тебе это сложно принять, я могу…
— Замолчи! — Юлька бледнеет. — Просто заткнись, хорошо? И иди, куда хочешь.
— Юль…
— И не смей даже намекать, что я брошу тебя из-за этого!
— Юлечка, прости. Я понимаю, как дико это выглядит, но если я такая, то не смогу быть другой, понимаешь?
— Понимаю, — вздыхает Юлька. — Я волнуюсь за тебя, дурочка. Вдруг какой маньяк…
— Это приличное место. Честное слово.
— Можно с тобой? Я хочу посмотреть.
— В другой раз, — перебиваю ее я. Только не сегодня! Еще не хватало, чтобы она это увидела. — Мне нужно получить разрешение, чтобы привести тебя. Хорошо?
— Договорились, — соглашается Юлька. — Ты надолго?
— Если останусь до утра, напишу тебе.
Я боюсь. Боюсь так, что не чувствую ни рук, ни ног. Тронь меня сейчас — и я завизжу. Все тело, как натянутая струна.
Мне стыдно. Стыдно до тошноты, до противного головокружения, до икоты. Я не знаю, смогу ли переступить через этот стыд.
Но я иду. Иду, как овца на заклание. Это мой шанс понравиться Джеймсу, доказать ему, что я не лгу.
— Не, ну ты совсем без башни, — говорит мне Луиза, появляясь рядом, едва я переступаю порог клубного зала. — Я думала, у Джея кукушка сломалась, ан нет, и ты туда же.
